ТОП-10
кассовых сборов

Одной из первых среди конкурсных картин Берлинале была показана драма мексиканского режиссера Алонсо Руиспаласиоса «Кухня», экранизация дебютной пьесы 1957 года британского драматурга сэра Арнольда Уэскера, поднимающего в своих произведениях острые темы социального неравенства, входящего в группу «Разгневанных молодых людей», пьесы которых потрясали британскую театральную сцену в конце 1950 – начале 1960 годов.

«Разгневанные молодые люди» - кружок английских прозаиков и драматургов, исповедовавших левые взгляды. Основной темой их творчества был протест героя, как правило, выходца из рабочего класса. Собственно пьеса «Кухня», действие которой происходит в Лондоне, была написана под впечатлением работы автора в одном из парижских ресторанов. «Кухню» уже экранизировали однажды – в 1961 году вышел британский фильм Джеймса Хилла.

Руиспаласиос переносит действие драмы Уэскера из лондонского ресторана с немецким, мальтийским и кипрским персоналом в нью-йоркский «The Grill» на Таймс-сквер. В заведении работают преимущественно латиноамериканцы, большая часть из них нелегалы. Мы наблюдаем за происходящим в буквальном и метафорическом смысле в «адской кухне» в течение одного дня.

Вспыльчивый мексиканский повар Педро, настоящий заводила, которого играет Рауль Брионес, пытается убедить забеременевшую от него подружку (Руни Мара) не делать аборт. Кассир сообщает боссу, что из кассы пропали 800 долларов, а в ресторан устраивается дальняя родственница Педро (Анна Луис), нелегально приехавшая в Штаты. Поскольку численное преимущество на кухне у испаноязычных работников, то и говорить между собой они предпочитают на родном языке, что не нравится единственному белому. «Здесь Америка, черт возьми! Говорите по-английски!», - вскрикивает он всердцах. «Америка – это не страна», - парирует Педро.

Режиссер выводит на первый план взаимоотношения поваров, официанток, посудомойщиков и боссов на фоне пиковой пятничной загрузки. Опеку над новенькой работницей приходится брать на себя Педро. Протекающий аппарат с черри-колой ремонтируют при помощи резинки для волос, которая конечно же слетит в самый неподходящий момент. События цепляются друг за друга и проворачиваются в круто замешанный фарш. В конце концов все летит к черту, заливается черри-колой и посыпается нечистотами из баков для отходов.

Режиссер пытается балансировать между реалистичным и символическим, а местами и сюрреалистическим, всячески подчеркивая условность времени: ресторанный интерьер середины 20 века, заметное отсутствие мобильных телефонов, весточка родственнику в виде письма с оказией. Под стать и операторская работа – черно-белое изображение 4:3, местами стробоскопическое, по мысли авторов, должно создавать абстрактный мир вне времени. Но добавление кадров современного Нью-Йорка разрушает иллюзию. Вместо универсального мира получился театральный и не очень хорошо сфокусированный. В «Кухне» есть несколько цветовых акцентов, иногда довольно странных. Например, сцена секса в морозильной камере выдержана в мертвенно синем тоне. Метафора считывается достаточно легко, но это единственная (за исключением финала) колорированная сцена. Красивая картинка живет отдельно от драмы.

«Кухня» украсила бы любой кинофестиваль стран социалистического лагеря, если бы она вышла сорок лет назад. Сейчас, изрядно приправленная гэгами, банальная история про несчастных, низкооплачиваемых рабочих, которых зажравшиеся боссы держат на крючке, выглядит немного архаичной. «Кухня» напоминает советские фильмы – агитки с весьма плоскими героями и предсказуемым сюжетом. Только отношения работодатель – работник с 1950-х годов сильно изменились, а потому межклассовый конфликт выглядит надуманным. Гораздо интереснее, живее показаны сложные человеческие, межэтнические отношения внутри коллектива поваров.

Учитывая, что на Берлинале подобные фильмы в фаворе, вполне возможно, что за соответствие левой повестке «Кухня» удостоится каких-то наград. Войдет ли она в историю кино – это вопрос гораздо более спорный.