«Оз, великий и ужасный»: Мельес, окажись он в XXI веке, остался бы доволен

Хотелось бы предупредить тех, кто будет смотреть новый фильм «великого и ужасного» Сэма Рэйми «Оз, великий и ужасный» (США, прокат в России — компания WDSSPR c 7 марта 2013 года): к знаменитым сказочным повестям Лаймена Фрэнка Баума «Оз...» имеет не самое прямое отношение. Cобственно, «Оз...» и есть вдохновенный гимн человеческой изобретательности.

Вы не найдёте там ни малышку Дороти, ни Страшилу, ни Железного Дровосека. Зато большая часть времени будет посвящена увлекательной истории мелкого мошенника, а по сути талантливого иллюзиониста Оскара Диггса — за 130 минут быстролетного экранного времени он будет выяснять отношения с тремя миловидными ведьмочками (причем выяснять порой так, что совсем уж маленьким деткам лучше без этой сказочки обойтись), дрожать от страха в Тёмном Лесу, отбиваясь от Летающих Бабуинов; и творить вольно или невольно добрые дела, проявляя прямо-таки чудеса изобретательности...

Cобственно, «Оз...» и есть вдохновенный гимн человеческой изобретательности. Начнём с того, что действие сказки происходит в 1905 году, когда кинематограф только-только набирал силу, только-только начинал ощущать себя частью большого искусства. Стилизация Рэйми (а Рэйми всегда был более или менее изощрённым стилизатором, как кстати, и Тим Бёртон), кажется, вобрала в себя всё: и преувеличенные жесты Великого Немого, и «поцелуи в диафрагму» в духе «золотых» 30-40-х; и психоделические картинки кинематографа 60-х; и победительную стереоскопию начала XXI века. Если угодно, для насмотренного зрителя «Оз...» – «чистейшей прелести чистейший образец», поскольку все использованные кинематографические намеки и отсылки, все безупречные современные технологии служат лишь одному-единственному: воодушевить зрителя любовью к истории кино, преодолеть его скептическое отношение к аттракционному 3D, сделать так, чтобы он поверил: по-другому, нежели чем в 3D, кино о полете фантазии, о всесилии творческого начала в человеке сделать невозможно.

«Оз...», в меру смешной, ироничный, в меру страшный, в меру познавательный (по ходу дела вспомнили даже об Эдисоне, подарившем человечеству электрический свет и много чего другого, не менее интересного и полезного; и даже о праксиноскопе, одном из прародителей старого доброго кинопроектора), смотрелся бы на одном дыхании. Молодой Джеймс Франко в роли Оскара Диггса играет, можно сказать, на пределе своих возможностей — он обаятелен, эксцентричен, не хлопочет впустую лицом, хотя искушение было велико. В соединении с компьютерной анимацией актер выглядит довольно естественно. Чего, на мой взгляд, не скажешь об актрисах, представляющих ведьмочек — будь то Мила Кунис в роли вульгарно-обольстительной Теодоры или Рейчел Вайс, она «на нерве» играет властолюбивую Эванору. А уж когда Глинда Добрая (Мишель Уильямс) упрекает Эванору: «Была бы в тебе хоть капелька добра...» (не ручаюсь за точность цитаты, только за дух), трудно удержаться от смеха: ни авторы фильма, ни актеры, ни зритель уже не способны отнестись к этой «капельке» со всей серьёзностью. Какие-то они, эти ведьмочки, земные, не сказочные cовсем! Хотя... В кои-то веки мы увидели отрицательных персонажей, которые выглядят бледнее положительных героев. Может быть, в этом и состоял тонкий авторский замысел?

Как бы там ни было, удовольствие от зрелища, особенно в последней трети фильма, где ведьмочки самозабвенно кидаются разноцветными огненными шарами, блекнет по мере продвижения к финалу. Как ни странно, весь блеск «Оза, великого и ужасного» заключен в пространном черно-белом прологе: именно там авторская мысль оказалась выраженной исключительно ясно и чётко. В маленьком окошке экрана, когда и в помине не было ещё широкого формата, цвета, трехмерности, IMAX`a, долби-звука и цифры, было заложено абсолютно все. Понадобились время и талант влюбленных в кинематограф людей, чтобы раскрыть все эти возможности, таящиеся в скромном молчащем черно-белом изображении.