2morrow/Завтра представляет программу «Фасцинация: Звук»

С 18 по 23 октября пройдет 5-й Московский международный Фестиваль независимого арт-кино 2morrow/Завтра. Одна из программ киносмотра - «Фасцинация: звук», она изучает звукозапись как политический феномен и будет интересна киногурманам, любителям архивного кино. В ее рамках будут показаны три фильма Жан-Мари Строба и Даниэль Уйе (Danièle Huillet et Jean-Marie Straub, также известных в России как Штраубы): «Хроника Анны Магдалены Бах» (Chronik der AnnaMagdalena Bach, 1968), «Введение в «Музыкальное сопровождение одной киносцены Арнольда Шёнберга» (Einleitung zu Arnold Schoenbergs Begleitmusik zu einer Lichtspielscene, 1973) и «Моисей и Аарон» (Moses und Aron, 1975). Все картины будут представляться Кириллом Адибековым и директором Центрального Музея кино Наумом Ихильевичем Клейманом.

Цель этой программы – обозначить определённый политический подход к звукозаписи в кино конца 1960–х начала 70 гг. Первые в Европе эксперименты по записи звука предпринимались в СССР и Германии в самом конце 1920-х гг. Павел Тагер, Александр Шорин, Ганс Рихтер, Дзига Вертов пытались с помощью новейшей техники озвучить видимое. Культура звука была имманентна строительству нового мира. Однако появление звука в кино не намного опередило формирующиеся тоталитарные тенденции – в СССР, Германии, Италии, Испании. Уже к середине 1930–х годов художественные и политические искания были постепенно заморожены. Дискуссия сторонников Эйзенштейна и Вертова была если не запрещена, то фактически закрыта. Синхронная запись звука отныне практиковалась в т.н. демократических обществах, а студийная стала особенностью тоталитарных систем par excellence. После II Мировой войны звуковой реализм становится способом противостояния идеологиям фашизма, в том числе и благодаря документированию судов нацистских преступников. Традиция синхронной звукосъёмки вышла на новый виток благодаря технической революции конца 50–х – уменьшению веса аппаратуры (Nagra III) и избавлению от технического стука пленки в камере (Eclair Coutant).

Студийная запись звука – «закрытое инкубаторное пространство» – успела стала синонимом нацистского кинопроизводства. Фабрикуемая реальность последнего была совершенно неприемлема для молодых режиссеров, свидетелей поражения фашизма и его практик в искусстве.

Оживление неонацизма в Европе и особенно в Германии конца 60–х годов породило радикальный протест – Руди Дучке, RAF, Красные бригады (Италия), Прямое действие (Франция) вели настоящую войну, даже герилью, против возобновления нацизма в новых формах. В этот момент синхронная звукозапись становится одним из признаков ответственности автора.

В современном кино, в том числе и российском, звук редко рассматривается как политический феномен. Его реалистическая функция замещается новейшими форматами воспроизведения, которые направлены на создание эффекта отождествления с иллюзией. В то же время реалистическое и, в первую очередь, документальное кино тяготяют к неряшливости звука, недооценке роли, которую он играет в современных истории, политике и эстетике.

Националистические выступления в современной России актуализируют проблематику звука, соответствующего и не соответствующего реальности. И изображение, и звук потеряли доверие зрителя. Необходимо восстановить доверительные отношения с аудиторией и, в то же время, вернуть звукам их прежнее достоинство.

ПРОГРАММА

1. «Энтузиазм» (Симфония Донбасса)
СССР, 1930
2. «Куле Вампе, или Кому принадлежит мир?» /Kuhle Wampe, oder: Wem gehört die Welt?/
Германия, 1932
3. «Хроника Анны Магдалены Бах» /Chronik der Anna Magdalena Bach/
ФРГ, 1967
4. «Контакты» /Contactos/
Испания, 1970
5. «Введение в «Музыкальное сопровождение одной киносцены» Арнольда Шёнберга» /Einleitung zu Arnold Schoenbergs Begleitmusik zu einer Lichtspielscene/
ФРГ, (1972)
6. «Моисей и Аарон» /Moses und Aron/
Австрия, Италия, ФРГ, 1974