Александр Роднянский: «Для тех, у кого картина сделана за пределами студийной системы, Канны и Торонто являются приоритетными платформами для запуска фильмов»

18 сентября 2016 года завершился 41-й Международный кинофестиваль в Торонто (Toronto International Film Festival / TIFF), где традиционно проводят премьерные показы как главных голливудских фильмов сезона, так и самых ярких работ режиссеров со всего мира. В программе Special Presentation состоялась мировая премьера российского фильма «Дуэлянт». Специально для «ПрофиСинема» продюсер ленты  Александр Роднянский и режиссер Алексей Мизгирев рассказали о впечатлениях от показа фильма на главном фестивальном событии Северной Америки, особенностях работы над лентой, перспективах быть понятым зарубежным зрителем и многом другом.  

Матвей Ромодановский:
Александр Ефимович, вы продюсер с огромным опытом ваши картины были на всех крупнейших мировых фестивалях. Почему для премьеры «Дуэлянта» выбран Торонто?

Александр Роднянский:
Торонто за 15-20 лет превратился во вторую по значимости после Канн площадку для продвижения независимого кино. Количество дистрибьюторов, международных компаний, постоянно растущее внимание прессы к фестивалю вызывает интерес профессионалов. Для тех, у кого картина сделана за пределами студийной системы, Канны и Торонто являются приоритетными платформами для запуска своих фильмов. И то, что нас отобрали в программу Торонто, очень приятно, почетно и важно.

Матвей Ромодановский:
Что делает фильм, основанный на российской истории, универсальным?

Александр Роднянский:
Способ повествования и вызываемые человеческие эмоции. Мне представляется, что любое хорошее кино – это тонкое сочетание между неожиданным, даже экзотическим материалом и универсально человеческими чувствами, которые испытывают герои, сталкиваясь со всеми проблемами: разочарованием, предательством, ложью, безответной любовью, смертью близких, болезнями, слабостью и так далее. Все, что рассказывает о живых людях, может стать универсальной историей. Материал же у нас специфический, российский, но он неожиданный и свежий. Мизгирёв и вся съёмочная группа отнеслись к нему не как к данности, которую надо воспроизвести на экране, не как к книжке-раскраске – нет, это живая вселенная 19 века. Она фактически была создана фантазией авторов фильма в удивительном городе Петербурге, который сам по себе герой картины.

Матвей Ромодановский:
Наверное, Петербург также играет роль в универсальности, как самый популярный город России?

Александр Роднянский:
Я верю в Петербург, как в отдельный мир, во вселенную, которую можно населять различными героями и рассказывать в его пространстве самые разные истории.

Матвей Ромодановский:
Недавно, в одном из интервью, вы сказали, что в Голливуде новые таланты после удачного проекта киностудии отрывают с руками. Не ожидаете ли, что это произойдет с Алексеем Мизгиревым?

Александр Роднянский:
Я только буду рад, если Алексей будет так востребован. Мы понимаем друг друга, находим общий язык – мне кажется, это и есть главные основания для сотрудничества. Когда дело касается таких серьёзных профессионалов, вопрос заключается не столько в объёме предлагаемых бюджетных ресурсов, сколько в возможности для автора работать полноценно над творческим замыслом, интересным лично ему, вместе с людьми, которые этой идеей также «заражены».

Матвей Ромодановский:
В этом году в программе Торонто более двух десятков картин, которые, так или иначе, относятся к истории. Это, на ваш взгляд, тренд?

Александр Роднянский:
Любопытный вопрос. Я не вижу в этом тренда: англоязычный мир традиционно далёк от исторического контекста, а у американцев слишком короткая перспектива истории – всего 15-20 лет. Думаю, в случае с «Рождением нации» и другими фильмами интерес, скорее, к реальным персонажам и подлинным событиям. Что касается российского кино, то, боюсь, мы живём вне мирового контекста, ориентируясь прежде всего на собственную аудиторию, которая, в свою очередь, реагирует на темы, важные для неё, связывающие ее единым культурным кодом. Поэтому российские продюсеры часто обращаются к сюжетам, которые привлекают прежде всего российскую аудиторию, но далеко не всегда международную.

Матвей Ромодановский:
Потенциал нашего рынка ограничен, как бы нам ни хотелось говорить, что он бесконечен. На мой взгляд, международные продажи играют огромную роль в развитии индустрии.

Александр Роднянский:
Предельно важно, потому что это единственный способ дальнейшего выживания и источник финансовых поступлений за пределами российского проката. У нашего кино, безусловно, есть потенциал – не каждая страна может похвастаться наличием киноиндустрии. В России индустрия есть, и она, я бы сказал, амбициозна. Мы производим в год несколько крупнопостановочных (даже с точки зрения европейского контекста) фильмов, способных конкурировать за внимание нашего зрителя с голливудскими картинами. На основе этих картин и усилиями команд, преуспевших в их создании, может появиться кино, способное преодолевать границы. Это естественный, органичный путь развития российской индустрии, но как он реализуется в каждом конкретном случае? Полагаю, что нужно делать фильмы в полноценной копродукции, с участием международных артистов, чтобы привлечь международных дистрибьюторов, а мировому зрителю было бы понятно, на какой фильм он идет. Сложно привлечь внимание картиной с неизвестными артистами, снятой на далёком от потенциальной международной аудитории материале.

Матвей Ромодановский:
А язык?

Александр Роднянский:
Язык нас интересует только с точки зрения привлечения каста. В некоторых странах Европы, например, во Франции и Германии фильмы дублируют, а англоязычный мир, как правило, предпочитает субтитры. Можно на сегодняшний день прожить и без американского рынка или прокатать картину в ограниченном прокате США, если она при этом потенциально интересна в Азии и Европе. Учитывая небольшие бюджеты, которыми мы оперируем, сочетание хотя бы нескольких рынков Европы и Азии хватит, чтобы возвращать деньги и обеспечивать развитие индустрии.

Матвей Ромодановский:
Министерство культуры при этом поддерживает проекты, чей международный потенциал, на мой взгляд, ограничен.

Александр Роднянский:
Важно помнить, что Министерство культуры рассматривает фильмы не с точки зрения бизнеса. Да и в целом, в России кино является функцией культуры, политики, но не бизнеса, поэтому отечественные структуры поддержки киноидустрии никак не оценивают потенциал проектов на зарубежном рынке.

Алексей Мизгирев: «Дуэлянт» - мужская история, борьба двух соперников за такое важное для представителей сильного пола понятие, как честь»

Матвей Ромодановский:
Как родилась идея фильма «Дуэлянт»?

Алексей Мизгирев:
Идея пришла, когда я изучал дуэльный кодекс Российской империи и вычитал там слово «замена». Я стал фантазировать на тему того, как один дворянин заменяет другого в дуэлях, и родилась история картины. 

Матвей Ромодановский:
Большие ли изменения претерпел фильм от возникновения идеи и до того, как пришёл в окончательный вид?

Алексей Мизгирев:
Изначально сценарий был более масштабным по объёму и был, скорее, в форме романа. После тщательной работы он обрёл жёсткую драматическую структуру, но от основной идеи не отклонился. 

Матвей Ромодановский:
Идея и реализация во многом зависит от актёрской игры. Какие качества в артистах были важны для вас в кастинге? Особенно, при выборе протагониста и антагониста.

Алексей Мизгирев:
Петр Фёдоров и Владимир Машков – большие артисты, в которых есть твёрдое мужское начало, а «Дуэлянт» - мужская история, борьба двух соперников за такое важное для представителей сильного пола понятие, как честь. Мне показалось интересным столкнуть эти две сильные личности. Тем более, выяснилось, что они никогда вместе не снимались. Хорошие артисты всегда найдут возможность удивить зрителя в интересном материале. Предложенные в этих ролях задачи оказались для них интересны и увлекательны. Они не повторяли себя, делали нечто новое. 

Матвей Ромодановский:
Внесли ли актёры нечто новое в историю?

Алексей Мизгирев:
Актёр рождает персонажа, когда погружается в его образ. Конечно, артисты привносят своё, но не в историю. Игра – это момент, когда образ из фантазии приобретает конкретику. 

Матвей Ромодановский:
Как иностранный зритель реагировал на просмотр картины? Совпало ли это с вашими ожиданиями?

Алексей Мизгирев:
У меня не первый опыт показа фильма на крупных международных фестивалях. И не первый раз я убеждаюсь в том, что все зрители реагируют одинаково – что русский, что американский, что европейский. Где смешно, смеются, где страшно, боятся и так далее. Не вижу никакой дифференциации по национальному признаку. Так же и мы реагируем естественным образом на зарубежные картины, где персонажи – иностранцы, место действия – другая страна. Если история эмоциональна сама по себе, то мы сопереживаем героям, независимо от того, как они близки к нашим реалиям. Например, какое отношение имеет история вечного «Крестного отца» к современной российской действительности?

Матвей Ромодановский:
Каковы ваши дальнейшие планы? Есть ли в запасе проекты, которые давно хотели реализовать?

Алексей Мизгирев:
Мы закончили производство «Дуэлянта» три с половиной недели назад – до последнего продолжались технические работы. Сейчас премьера в Торонто, близится релиз в России. Я занят этими вопросами и ещё не думал о дальнейших проектах. Работа над «Дуэлянтом» вместе с подготовкой длилась более двух с половиной лет – мы со всей съёмочной группой очень долго жили внутри этого процесса и вложились в него максимально. Сейчас надо выйти, оглянуться и рассмотреть, чем живёт мир, на что стоит реагировать. Идеи придут – они всегда приходят!