Георгий Параджанов: «Мой фильм – моя исповедь»

Фильмы в жанрах исповеди и притчи, некогда обогатившие кинематограф картинами Андрея Тарковского, Тенгиза Абуладзе, Отара Иоселиани и других мастеров кино, сегодня редкие гости на большом экране. Современное поколение режиссеров не стремится обнажать душу перед зрителем, выбирая более простые драматургические схемы. Но Георгий Параджанов – опытный документалист, снимающий дебютную игровую картину «Все ушли», предпочитает оглядываться на классиков. В этом автобиографическом фильме, его герой, прожив непростую жизнь, возвращается в Тбилиси – город детства, где, спустя годы, все кажется чужим и незнакомым. Фильм – память, возведенная в образ, - так режиссер декларирует свой замысел. Мы встретились с Георгием Параджановым, чтобы узнать больше о его необычном кинопроекте, спродюсированном Екатериной Филипповой и снятом студией «Атлантик».

Корреспондент:
У Вас за плечами несколько талантливых документальных фильмов, и в том числе картина «Я чайка» о Валентине Караваевой, вызвавшая большой резонанс и завоевавшая много призов. Но, избрав режиссерскую профессию, Вы изначально хотели заниматься игровым кино?

Георгий Параджанов:
Когда я учился, о документальном кино речи не шло, потому что поступал на режиссуру игрового фильма. Мне сейчас сложно анализировать те обстоятельства, в которые меня загнала жизнь. Но по воле судьбы снимал документальное кино, выработав свой стиль документальных фильмов – без интервью. Все от имени авторов, все построено на образах. Это не телевизионное кино. Последняя моя документальная работа называется «Прима» и посвящена известной художнице Марии Примаченко, где она сама играет главную роль. Это примерно то же самое, что и с Караваевой. Там совсем нет закадрового текста автора. Все только от ее имени.

Корреспондент:
Идя по пути документалистики, Вы воспринимали ее как временное пристанище?

Георгий Параджанов:
Едва ли ни каждый документалист мечтает снять игровой фильм. Но маниакальной мечты об игровом кино у меня не было. Я и сейчас продолжаю делать документальные фильмы.

Корреспондент:
Кто из классиков кино повлиял на Вас?

Георгий Параджанов:
На меня повлияли многие режиссеры, начиная от Иоселиани, которого я очень люблю (особенно его советский период творчества), и заканчивая Тарковским.

Корреспондент:
При создании игрового фильма, Вам в чем-то помогает опыт работы в документальном кино?

Георгий Параджанов:
Не могу сказать, что мне помогает документальный опыт. Сценарий этого фильма был написан очень давно – 17 лет тому назад. Он получил главный приз сценарного конкурса «Зеркало» имени Андрея Тарковского. Это моя автобиографическая вещь. Здесь все построено на образах и на актерской игре.

Корреспондент:
Ваша картина сделана в жанре магического реализма. Редко приходится встречать такое словосочетание в отношении жанра фильма. Как Вы его охарактеризуете?

Георгий Параджанов:
Этот жанр подразумевает смешение реальности и сновидений, метафор. В фильме, к примеру, есть сцена, в которой бабушке снится сон о том, что зимой поспела вишня. А по древнему поверию, если посреди зимы поспела вишня, то это к смерти. И бабушка просыпается от того, что все соседи кричат, что вишня поспела, и ее нужно срочно срубить, чтобы она не принесла несчастья. Или другая сцена, в которой главный герой приходит к гадалке Нине, которая собирает все плохие сны в городе в бутылки и закупоривает их, чтобы они перестали мучить людей.  

Корреспондент:
А связан ли будет фильм «Все ушли» с личностью Вашего знаменитого дяди Сергея Параджанова?

Георгий Параджанов:
Нет. Фильм не связан с личностью Параджанова. О Сергее Иосифовиче я в свое время снял документальный фильм, который называется «Я умер в детстве». Он получил 12 Гран-при фестивалей. Ко мне на каннской дорожке подошел министр кино Франции и сказал, что это лучшая картина о Параджанове, и что я закрыл для него эту тему. И это при том,  что о Параджанове снято более 30-ти картин. Ну а в фильме «Все ушли» Параджанов даже не фигурирует.

Корреспондент:
Какую роль Параджанов сыграл в Вашей жизни?

Георгий Параджанов:
Мы почти 30 лет прожили с ним в одном доме, не считая того времени, которое он провел в лагерях. На меня оказало влияние не столько его творчество, сколько сама личность этого человека, его образ жизни, его неординарность во всем. Если говорить о нем как о кинематографисте, то я с обожанием отношусь только к одному его фильму – «Тени забытых предков». Это, на мой взгляд, лучшее, что он сделал в кино. Но больше меня потрясли его коллажи, рисунки, куклы. Это был человек, который из всего на свете умел сделать искусство. Но главным моим педагогом, главным академиком в нашей семье была бабушка. Поэтому в моем фильме главная женская роль отдана именно бабушке.

Корреспондент:
А почему Вы не включили Параджанова в фильм, если это автобиографическая история?

Георгий Параджанов:
Сейчас снимаются аж два игровых фильма о Параджанове. Но это же самоубийство. Где найти такого актера, который сможет его сыграть? Ну, давайте еще снимем фильм про Тарковского или Эйзенштейна. Но есть ряд людей, которые очень благосклонно к  таким творениям относятся.  

Корреспондент:
Был же фильм Игоря Таланкина «Чайковский», в котором блистательно главную роль сыграл Иннокентий Смоктуновский.

Георгий Параджанов:
Но посчитайте, сколько лет прошло после смерти композитора! В наше время еще живы те, кто общался с Параджановым. Жена, сын, племянники, друзья, коллеги… И у каждого собственное воспоминание. Их не уместить в игровой фильм, да и фальшь получится. И потому, когда мне предложили снимать подобный фильм, я отказался.
Но я могу понять, почему такой интерес к Параджанову. Он входит в двадцатку крупнейших кинорежиссеров мира, совершавших поиски в обновлении киноязыка. Он был ни какого не похожим, гениальным во всем – в домашних перфомансах, на съемочной площадке, в оценке художественных произведений.  И я уверен, что подобного человека сыграть невозможно. И потому не вникаю, что там сочинили авторы киевского фильма. А фильм «Все ушли», подчеркну еще раз – это мои сны, мои воспоминания, а вовсе не моя кинобиография. В фильме нет моей мамы, например. Есть образ парикмахера, который отдаленно может восприниматься как прототип моего отца.

Корреспондент:
Тбилиси так сильно изменился за это время?

Георгий Параджанов:
Очень сильно. Остались только какие-то огрызки старого города. И все сложнее и сложнее становится в нем снимать. Город растет, развивается, строится много новых домов. Он становится европейским городом, красивым и ухоженным. Я даже не узнал город моего детства. Старые же постройки обветшали. Если их и ремонтируют, то только фасад, а внутри все гнилое. В ближайшие 3-4 года еще можно успеть что-то снять, но потом уже все будет из стекла и бетона. Тбилиси превращается в туристический город. Туристов очень много, гостиницы забиты.

Корреспондент:
Из-за политических конфликтов мы так мало знаем сейчас о Грузии... Как у москвича, у Вас не было проблем?

Георгий Параджанов:
Ну, это у нескольких человек во власти с Грузией плохие отношения. А в целом ничего не изменилось. Любой желающий может купить билет на самолет в Тбилиси за 9 тысяч рублей и все увидеть своими глазами. А фильм я снимал не про политику, потому проблем в этом вопросе не было.

Корреспондент:
В фильме Вы снимали тот самый дом, где жила Ваша семья, или восстанавливали его обстановку в другом месте?

Георгий Параджанов:
Дом, где я прожил многие годы, существует, но никакого отношения ко мне давно не имеет. Он был втайне от меня продан и перестроен. Для съемок мы нашли старый дом, очень похожий на тот, в котором прошло мое детство. Построили бассейн во дворе, фонтан. Сделали хозяевам ремонт. Постарались по возможности восстановить прежнюю обстановку. Хотя есть и отступления, как портрет Данаи, который никогда не висел в нашем доме.

Корреспондент:
Чем занимается Ваш главный герой?

Георгий Параджанов:
Спустя двадцать лет он приезжает в свой родной город и в воспоминаниях возвращается в детство. Он заходит в бывшую свою комнату, и перед ним возникает обстановка его детства. И вот мы видим его уже мальчиком. Из современной Грузии мы попадаем в 60-70-е годы. Людей, которых тоже уже нет. А для тех, кто обитают там сегодня, главный герой – чужак.

Корреспондент:
Расскажите об актерском ансамбле фильма?

Георгий Параджанов:
У нас снялись замечательные грузинские актеры, знакомые зрителям еще по фильмам Абуладзе и Параджанова – Зураб Кипшидзе – ученик Сергея Герасимова – сыграл меня взрослым. А еще Автандил Махарадзе, Миша Гомиашвили, друг моего детства, сыграл прототип моего отца. А Давид (Дато) Двалишвили отказался от съемок в двухгодичном сериале ради моего фильма. Из россиян – Наталья Коляканова, очень хорошо сыграл Виктор Терелли – темпераментный театральный актер, который редко снимается в кино. В нашем фильме он смотрится совсем по-другому. Но есть и непрофессиональные актеры, включая главную женскую героиню. Я не очень люблю актеров. Многие из них, на мой взгляд, фальшивы.

Корреспондент:
Неужели непрофессионал в состоянии потянуть серьезную роль?

Георгий Параджанов:
Конечно. У меня простая методика работы с непрофессионалами. Я показываю, как надо играть. Только так могу добиться той реакции, которая мне нужна. Они повторяют за мной, но многое добавляют и от себя. У меня снимались осветители, водитель камервагена, мой водитель, просто прохожий, человек с бойни. Я очень долго собирал интересные типажи. Было собрано свыше 300 фотопортретов. Грузины – артистичный народ и каждое утро перед съемками я просил: «не надо ничего играть». И когда они не играют, а просто живут в кадре – они самые талантливые.

Корреспондент:
Как живут сегодня тбилисские актеры?

Георгий Параджанов:
Это очень грустная история. Живут они тяжело, ждут премьеры. Когда заканчивался съемочный период, многие плакали. Они соскучились по серьезной работе и для них полтора-два месяца жизни на съемочной площадке оказались давно забытым счастьем. И был еще один нюанс.

Корреспондент:
Справился ли ваш alter ego детских лет со своей ролью?

Георгий Параджанов:
Мальчика очень трудно было найти. Но мы нашли способного мальчишку в Москве. Он армянин, зовут Арам. Оказался очень талантливым ребенком. Сложность этой роли заключалась и в том, что в фильме много эротических сцен, первый сексуальный опыт героя. А как без этого? Нам также очень повезло с командой. У нас был прекрасный оператор Сергей Мачильский, талантливый художник-постановщик Юрий Григорович. Все работали очень слаженно.

Корреспондент:
Наверное, Ваш фильм можно бы было отнести к жанру киноисповеди, очень востребованному в прежние годы?

Георгий Параджанов:
Да, это моя исповедь. Мой “Амаркорд”. Тонино Гуэрра, которого я знаю уже много лет, прочитав сценарий, сказал мне: «Мне уже идет 92-ой год, но я очень хочу увидеть сценарий «Все ушли» воплощенным на экране. Это очень серьезная и глубокая картина, а в жанре магического реализма сегодня в мире мало кто снимает».

Корреспондент:
Если попытаться провести параллели, то Ваш фильм, в какой-то степени по визуальному и смысловому решению близок фильму Андрея Хржановского «Полторы комнаты или сентиментальное путешествие на родину». Он тоже был выпущен тремя копиями, но, тем не менее, по числу зрителей эти копии отработали почти как лидеры проката...

Георгий Параджанов:
«Полторы комнаты» - это фильм о Бродском, человеке с большим именем, лауреате Нобелевской премии, выгнанном из Советского Союза. И вот он возвращается в родной город, о чем мечтал, и так далее. Эту сыграло свою в некотором смысле конъюнктурную роль в судьбе этого фильма, хотя мне очень нравится, как он сделан. Ну, а кто знает меня? Кто пойдет на мой автобиографический фильм?

Корреспондент:
Но знают Сергея Параджанова...

Георгий Параджанов:
Ну, да. Все будут думать о Сергее Иосифовиче, в то время как в фильме даже нет его портрета.

Корреспондент:
Прошлое Вас вдохновляет значительно больше настоящего?

Георгий Параджанов:
Я не вижу сюжетов в настоящем. Не чувствую его. Лучшие самые насыщенные годы уже прожиты. И за эти годы столько накопилось историй, что хватит на много сценариев. Но эти истории могут прозвучать и в настоящем времени.