Время деньги. Больше, меньше или равно?

Создатели "Уолл Стрит" ждали недолго – всего-то 23 года – прежде чем выпустить продолжение «Уолл Стрит» (1987), истории, которая в свое время не только принесла кучу наград создателям (включая «Оскар» исполнителю главной роли Майклу Дугласу), но и открыла зрителям диковинный и опасный мир финансовых интриг. А, может, они и не ждали вовсе, а просто грянул кризис 2008 года и улица, где вершатся судьбы мировой экономики, оказалась в центре скандала мирового масштаба. Ну, грех не воспользоваться ситуацией!

Описывать сюжет этого фильма крайне сложно – постоянно ловишь себя на мысли, что того и гляди что-нибудь переврешь. Причем не из-за невнимательности. Кто есть кто в сюжете, чем конкретно они занимаются и почему сталкиваются интересы этих людей, человек без экономического образования пересказать не в силах. Получается приблизительно следующее.

Ну, это что-то, связанное с банками и большими, очень большими деньгами. Джейк Мур (Шиа ЛаБеф) то ли брокер, то ли маклер, то ли дилер. Чтобы было понятнее: он сидит там же, где в первом фильме сидел Бад Фокс (Чарли Шин) - в зале с компьютерами, телефонами и электронными табло, где все орут и агрессивно жестикулируют в зависимости от того, что на этих табло появляется. Джейк очень переживает из-за самоубийства своего босса и наставника (Фрэнк Ланджелла), который становится жертвой неких финансовых интриг, в результате чего его компания (или банк?) терпит крах. Тем временем герой первой «Уолл Стрит» Гордон Гекко (Майкл Дуглас) выходит из тюрьмы без единого гроша в кармане и через семь лет почти триумфально возвращается в мир финансов. Почти – потому что с «черного входа». Он выпускает книгу о главных экономических парадоксах планеты и своих похождениях, но при этом вообще не общается со своей дочерью (Кэри Маллиган), которая легким движением руки сценариста является еще и невестой Джейка. Мечтающий отомстить за босса Джейк предлагает Гекко сделку: он поможет ему помириться с дочерью, а Гекко даст ему наводки и зацепки, чтобы уничтожить нехороших парней, погубивших его любимого наставника. По мере того, как будущие тесть и зять помогают друг другу, случаются всякие мелкие (семейные) и крупные (финансовые) катастрофы и герои переоценивают свои моральные ценности.

Надо сказать, Оливер Стоун явно ностальгировал, когда снимал продолжение своей знаковой (для американцев) картины. Он постоянно раскланивается в реверансах, шлет воздушные поцелуи и подмигивает даже не зрителю первой «Уолл Стрит», а скорее самому себе в 1987 год. Пейзажи Манхеттена, снятые в определенной манере, использование мультиэкранов и «винтажных» монтажных приемов 80-х годов, сам Оливер Стоун, вновь появляющийся в эпизоде (или скорее в массовке) и даже шрифт букв, который используется на открывающих титрах, - все это делается в рифму первому фильму. Только вот как воспримет это современный зритель, не смотревший первый фильм, и насколько это будет ему интересно – большой вопрос.

Присутствие Дугласа на экране пощекочет любопытство киноманов – а можно ли получить два «Оскара» за одну и ту же роль? А вот Шиа ЛаБеф и Кэри Маллиган, которых взяли, очевидно, чтобы привлечь молодежную аудиторию, и актерски и сюжетно выпадают из этой истории. Мальчиковатый ЛаБеф с добрыми глазами и проплакавшая весь фильм Маллиган явно не совпадают с энергетикой и атмосферой больших финансовых интриг «Уолл Стрит». И в финале становится понятно почему. Оказывается, главная ценность – не деньги, а время. Время – это память, которая остается от ушедших людей, это дети и внуки, которые растут, это седеющие волосы и желания, которые меняются с их появлением, это семейные фотографии, которые складываются в историю. И нет ничего важнее этого.

Во всяком случае, так назидательно заканчивает свой фильм Оливер Стоун. Но лично у меня на последних кадрах в голове крутился финальный монолог Короля из «Золушки» Надежды Кошеверовой: «Все счастливы. Кроме старухи-лесничихи. Но она, знаете ли, сама виновата. Связи связями, но надо же и совесть иметь! Придет время, и вас спросят, а что вы можете предъявить? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, а сердце – справедливым».