«Восток&Запад»: ближе к Западу

II Международный кинофестиваль «Восток&Запад. Классика и авангард» в разгаре. Билеты (недорогие – 100 рублей) распроданы; залы, особенно на вечерних сеансах, исправно заполняются, к удовольствию организаторов, «думающей публикой». Особенно думать и напрягаться ей не дают: могут ли вызвать глубокие размышления фарсовая ретро-комедия «Меня зовут Ойген» (режиссёр Михаэль Штайнер, Швейцария, 2005; конкурс), с постановочным размахом повествующая о приключениях четырёх малолетних проказников? Или конкурсная драматическая комедия «Восемь дней до премьеры» (режиссер Пертту Леппя, Финляндия) - кисло-сладкое и политкорректное признание в любви к театру, где рядовые житейские драмы соседствуют с шекспировскими страстями, а декораторши выпивают с привидениями весьма серьёзного вида (авторы иронично назвали мрачную парочку Роз и Гил, то есть Розенкранц и Гильденстерн). Прямого отношения к тематике фестиваля вышеназванные картины не имеют. Вот если бы в «Восьми днях…» «серая мышка» cуфлерша была не норвежкой, а, к примеру, японкой, а Король проказников в швейцарской ленте уехал искать сокровища не на озеро Титикака, а на какой-нибудь из островов Индонезии, тогда другое дело…

Сложно заподозрить в увлечении самурайской этикой или индийской медитацией несчастную героиню Натальи Негоды в социально-психологической драме Алексея Мизгирева «Бубен, барабан»(вне конкурса). Скромная библиотекарша живёт в провинциальном шахтерском городке, декламирует Киплинга на школьных линейках, ворует из библиотеки классику и из последних сил пытается найти простое бабье счастье. Только вот как выжить в мире, где все всех кидают, бросают и предают, где прежние идеалы превратились в пустые формулы, а новых, похоже, нет и не будет? Мизгирев не щадит тонкие зрительские чувства, словно прожектором высвечивая все наши социальные фобии. Библиотекарша Катя нашла радикальный выход из ситуации (действуя по формуле самоубийц – «не можешь жить – не надо»). Тем же, кто выбрал жизнь, остаётся быть честным хотя бы перед самим собой и принимать людей ни плохими, ни хорошими – такими, по мнению Мизгирева, какие они есть на самом деле. Картина производит сильное впечатление – проникновенной игрой Натальи Негоды при некоторой режиссерской эстетизации страданий героини и некоммуникабельности, так сказать, окружающей среды, точностью и беспощадностью социального анализа и прорывающейся через эту беспощадность печалью. «Бубен, барабан» принадлежит современности при том, что успешно поддерживает и развивает чрезвычайно интересную кинематографическую традицию (Мизгирев – ученик Вадима Абдрашитова).

«Прощай, Гульсары!» Ардака Амиркулова (Казахстан; внеконкурсная программа), экранизация известной повести Чингиза Айтматова, кажется, была сделана не в двухтысячные, а давние перестроечные годы. Поэтическое начало (особенно это заметно в сравнении с «Бегом иноходца» Сергея Урусевского по той же повести) уступило откровенно публицистическому. По поводу головотяпства, бесхозяйственности, сталинизма и жестокой системы, разъединившей человека и коня, уничтожающей сам уклад жизни народа, сказано «весомо, грубо, зримо». Только вот от этой зримости сейчас как-то ни тепло, ни холодно.

Отечественные участники завершившегося недавно Industry Office сетовали на многочисленные проблемы кинопроизводства, говорили, что в кризисной ситуации проекты лучше доверять студиям-мейджорам. Зарубежные гости были настроены более оптимистично и выражали надежду на возрождение ко-продукции с Россией. Что же касается ко-продукции в конкурсных и внеконкурсных программах, не было пока картин, которые дали бы повод для серьёзных размышлений, исходя не из благих помыслов, а конкретного кинематографического продукта.