Евгений Григорьев: «В игровом кино я — темная лошадка»

С 18 по 25 сентября 2021 года в Сочи пройдет 32 Открытый российский кинофестиваль Кинотавр. В конкурсную программу вошла драма «Подельники» — игровой дебют документалиста Евгения Григорьева. Действие картины происходит в уральском селе, где в умах людей одновременно уживаются традиционные верования, христианство, Советский Союз и тюремные неписаные законы. У 10-летнего мальчика убивают отца, но окружающие не спешат наказать преступника. Тогда он решает отомстить самостоятельно.

Портал ПрофиСинема, многолетний информационный партнер Кинотавра, традиционно публикует интервью с участниками конкурсной программы. Евгений Григорьев рассказал, почему для работы с этим материалом он выбрал форму игрового кино, как формировался актерский состав и многое другое.

Алексей Беззубиков:
Вы известны как успешный документалист. Почему этот материал вы решили воплотить на экране в виде игрового фильма? И что было раньше — желание снять игровую картину, для которой вам подошла это история или, наоборот, данная история побудила вас снять ее как игровой фильм?

Евгений Григорьев:
Я думаю, сработали оба фактора. Во-первых, такую историю нельзя снять в документальном жанре. Как говорили Саша Расторгуев и Паша Костомаров, есть документальное кино двух типов: настоящая блондинка и крашеная. Я сторонник первого варианта. Чтобы снять это фильм как неигровой, нужно было бы придумывать некую реконструкцию — и это потеряло бы какой-либо смысл. В итоге все равно получилось бы игровое кино, поскольку события уже случились, и ты не можешь снять как героя уже убили.

Кроме того, в неигровых лентах другие этические законы. А при работе с выдуманной историей, даже имеющей прямое отношение к действительности, ты гораздо более свободен в обращении с материалом, в том числе с его тонкими аспектами.

А игровое кино я хотел снимать с 2011 года — когда я только придумал это историю. Мы растили ее десять лет — нам нужно было время, чтобы все сложилось. Можно изучить медвежий мир, узнать все пословицы и поговорки северных народов, но они должны прорасти в тебе и стать органичными замыслу.

Алексей Беззубиков:
В фильме важную роль играют традиционные верования уральских народов, а главный антагонист ассоциируется с их тотемным животным — медведем. Почему вы решили посмотреть на этот материал через мифологическую призму?

Евгений Григорьев:
Еще на начальном этапе работы мне стало очевидно, что вопросы милосердия и справедливости вне времени и пространства. Эта история разворачивается сегодня, но происходит всегда. Поэтому мы стали искать какие-то культурологические основания и дошли до медвежьего мифа. На самом деле, традиционные верования в этих местах скорее флуктуация, чем норма. Мы живем в мире, где разные верования — в Маркса, Энгельса, Христа и, например, в Чудь — уже соразмерны.

Алексей Беззубиков:
Вы показываете мир, где люди живут по неписаному закону, в котором переплелись традиционные дохристианские верования и зоновские понятия. Кроме того, в сцене похорон герои заводят песню «Священная война». Как с вашей точки зрения существуют вместе три столь разных смысловых поля — тюремные законы, язычество и память о победе? И насколько это соотносится с тем реальным обществом, в котором вы снимали картину?

Евгений Григорьев:
Я бы поправил одно слово в вопросе — не память о победе, а память о трагедии. У слова победа довольно мажорное звучание, а каждого человека из этого села кто-то погиб — и эта победа оплачена жизнями дедов, а теперь уже и прадедов.
А так эти контексты вполне соотносится. Так и живем в нескольких измерениях — Советского Союза, язычества и христианства. И, конечно же, тюрьмы, которая всегда рядом.

Алексей Беззубиков:
Съемки, насколько нам известно, проходили в деревне Кын Пермского края. Как местные жители реагировали на съемочную группу и принимали ли они участие в создании ленты? И высказывали ли они свои суждения по поводу сюжета фильма?

Евгений Григорьев:
Они были членами съемочной группы, кормили нас, возили. Играли в кадре — там очень много местных лиц. Будучи документалистом, я не мог не употребить это в дело. Мы до сих пор общаемся — недавно меня весь Кын поздравлял с Днем российского кино. Они живо интересовались сценарием, спорили могло ли быть так-то и так-то по тюремным понятиям.
Кын — это место, где были найдены четыре из пяти бляшек медведя в пермском зверином стиле: медведь в жертвенной позе, там ему памятник стоит. Поэтому они в курсе, о чем мы говорим в фильме.

Алексей Беззубиков:
Один из героев фильма — ребенок, подражающий нравам преступного мира. Надо признать, юный актер убедительно смотрится на экране. Как вы работали с ним над ролью?

Евгений Григорьев:
Это парень из соседней деревни, ему было 11 лет. Я просто рассказал ему, кто он такой, и он все сделал. Мы лишь немного его корректировали. Работать над ролью с детьми — довольно бессмысленное занятие: они либо в органике, либо нет. У них нет актерского аппарата, который ставят в профессиональных институтах. Все дело в том, насколько исполнитель понимает культуру, сформировавшую его персонажа.

Алексей Беззубиков:
А ваша заслуга в том, что вам удалось правильно подобрать исполнителя.

Евгений Григорьев:
Это моя профессия. Мы посмотрели почти тысячу детей. Когда ты точно понимаешь, что хочешь, тебе сложно найти, но просто выбрать.

Алексей Беззубиков:
Хотелось бы вернуться к питчингу в Минкульте 2019 года. Тогда было заявлено, что в фильме планируется снять Евгения Ткачука. В итоге мы не увидели его в картине, но появились не менее яркие Юрий Борисов и Павел Деревянко. Расскажите, как формировался актерский состав.

Евгений Григорьев:
Я дебютант, и актерский состав собирал впервые. У нас были бесконечные пробы. Мне кажется, что я пробовал гораздо дольше, чем снимал. Женя (Ткачук, прим. редактора) — мой товарищ, я знаю его двадцать лет, и мы давно мечтаем вместе поработать. Он был в дримкасте, согласился на эту роль, но, к сожалению, другой мой товарищ снимал его в своей картине — у нас даже не было этапа проб.
К счастью, появился Павел Юрьевич (Деревянко, прим. редактора), который, на мой взгляд, тоже дебютант — это его первая большая драматическая роль после многочисленных комедийных работ. Мне кажется, он блестяще справился. С Пашей мы неоднократно проводили пробы, поскольку он сам был недоволен собой. У него к себе очень высокие требования — он уходил с проб, потом возвращался с новыми мыслями и новым прочтением.

Необычная история связана с Юрой. Я не знал, кто такой Юра Борисов. Но я был на открытии Московского кинофестиваля и смотрел «Серебряные коньки». Когда в ленте появился Юра — я понял, что нашел артиста на экране, а не на пробах. Юра снимался в другой картине, и все говорили, что его невозможно привлечь к нам. Я сказал Володе Голову: «Делай что хочешь, но он должен быть на пробах». И Юра через два дня приехал, прочитав сценарий. Ему стоило начать играть — и мы поняли, что нашли исполнителя.
Также было с Лизой Янковской. Я попробовал большое количество артистов, потом пришла она и сразу все стало понятно.
Все артисты пришли на текст, а не на меня, потому что в игровом кино я — темная лошадка.

Алексей Беззубиков:
Художественным руководителем фильма на все том же питчинге был заявлен Алексей Федорченко — мастер работы с этнографическим материалом, который присутствует в картине и придает ей очарование аутентичности. Как появились и развивались ваши отношения с Федорченко, и что он привнес в ленту?

Евгений Григорьев:
Леша  — мой первый продюсер. Картину «Кузнецы своего счастья» я снимал во втором продюсерском управлении Свердловской киностудии в 2003 году, с тех пор мы дружим. Также он был продюсером моей документальной работы «Московские каникулы. Домашнее видео» про чеченских детей, которые приехали с войны в Москву на экскурсию. Когда для выхода на питчинг дебютантов в Минкульте мне нужен был художественный руководитель, у меня не возникло сомнений, к кому обратиться.
Леша не занимался стилем ленты, а сфокусировался на внятности драматургии — читал все варианты сценария, затем на этапе чернового монтажа написал 27 пунктов — что непонятно, что лишнее, чего не хватает. Собственно, Федорченко занимался не этнографией, а структурой произведения. У нас с ним была очень приятная профессиональная работа.

Алексей Беззубиков:
Недавно вы стали креативным продюсером Свердловской киностудии. Какие задачи вы ставите перед собой на этой должности и что предпринимаете для их решения?

Евгений Григорьев:
По штатному расписанию я заместитель генерального директора по развитию. Нам нужно перезапустить кинопроцесс на Урале, восстановить имущественный комплекс и производственные цепочки. Свердловская киностудия — целая культурная институция, огромное физическое и ментальное пространство, 12 тысяч квадратных метров в центре уральской столицы. В лучшие годы студии на ней одновременно производилось по десять фильмов. Потом эта территория на 95% была сдана в аренду под другие бизнесы.
Сейчас мы придумали четыре проекта — два документальных и два игровых. Собираемся заниматься историями, в первую очередь связанными с Уралом и локальной культурой, поскольку именно локальная культура имеет экспортный потенциал — Бажов, Крапивин, масса всего.
Также у нас открылась киношкола: нужно восстановить кадровый резерв студии, который иссяк за 18 лет фактического простоя. Пока что у нас нет ни одной кинокамеры, мы собираемся пополнять технический фонд за счет лизингов.

Моя цель — помочь становлению культурной институции в центре Екатеринбурга, куда смогут прийти все талантливые люди и найти там единомышленников.

Алексей Беззубиков:
20 лет назад вы участвовали в конкурсе Кинотавра и взяли приз за документальный фильм «Леха online». Как тот Кинотавр помог вашему профессиональному становлению и что вы ждете от предстоящего фестиваля?

Евгений Григорьев:
Кинотавр, безусловно, один из главных смотров страны. 20 лет назад он открыл передо мной двери, к которым я долго подбирал ключи. По большому счету, Кинотавр 20 лет назад сформировал мое окружение, с которым я живу и работаю до сих пор.

Алексей Беззубиков:
А какие картины ваших коллег вы хотите посмотреть на фестивале?

Евгений Григорьев:
Все. Я специально еду на весь срок, чтобы смотреть кино.

Георгий Шабанов, продюсер

Алексей Беззубиков:
Сначала производителем «Подельников» числилась компания Первое кино. Затем к ней присоединился видеосервис START.  Чем этот проект вас заинтересовал?

Георгий Шабанов:
Платформе START понравилась история. Потом, прочитав сценарий и познакомившись с Женей, Григорьевым, мы поверили в проект.

Алексей Беззубиков
Фильм выйдет сразу на платформе START или его сначала покажут в кинотеатрах?

Георгий Шабанов:
Сначала фильм выйдет в прокат, а затем появится на START.