Александр Зельдович: «На художественное произведение ТЗ не составляют»

С 18 по 25 сентября 2021 года в Сочи пройдет 32 Открытый российский кинофестиваль Кинотавр. Портал ПрофиСинема как многолетний информационный партнер фестиваля публикует интервью со всеми участниками конкурсной программы.

Режиссер Александр Зельдович представит в конкурсе драму «Медея» — современную трактовку мифа о женщине, доведенной до грани одиночеством и предательством. В интервью ПрофиСинема автор рассказал, как он работает над своими проектами, как ему удалось найти актрису на роль Медеи, почему было важно снимать в Израиле, о мистической направленности ленты, природе человека и многом другом.

Елена Трусова:
Фильм «Медея» — современная трактовка древнегреческой трагедии Еврипида. На эту историю обращали внимание многие авторы, по ней писали пьесы и снимали фильмы, включая известные работы Пазолини и Триера. Чем вас лично привлекла эта история?

Александр Зельдович:
Неправильно отвечать на вопрос, чем эта история заинтересовала меня. Миф отличается структурой — это семантическое тело, самостоятельный организм, он живет сам по себе, иногда проявляет себя, просачиваясь в реальность. И это не я его нашел, а он нашел меня, решил рассказать о себе.

Елена Трусова:
Вы выступаете как режиссером, так и сценаристом ленты. В фильме часто звучит тема безумия — как в диалогах героев, так и в целом в сюжете. Еврипид в своей трагедии подчеркивал, что Медея не была сумасшедшей, а совершила ужасные поступки только чтобы причинить боль своему возлюбленному Ясону. Вы же, получается, говорите об обратном?

Александр Зельдович:
Фильм не про психологию, это сказка. Если смотреть на Ивана-дурака с точки зрения психологии, он тоже окажется ненормальным и ему можно поставить пару диагнозов. В ленте много людей, которые, я надеюсь, похожи на живых, но все-таки не нужно забывать, что они персонажи и не стоит на них смотреть с медицинской точки зрения.
Можно думать, что у героини не все в порядке с головой, раз она совершает такие ужасные поступки, но, если копнуть, то и в каждом из нас есть много иррациональной воли, именно это больше всего и волновало Еврипида. Просто у некоторых эта воля проявляется в умеренных формах — например, разбить тарелку об пол, а у кого-то — в немеренных. И как раз это является поводом для создания произведения искусства. Кино часто рассказывает про экстремальные вещи; искусство — про крайности.

Елена Трусова:
Даже несмотря на то, что, как вы говорите, фильм похож на сказку, в картине современная действительность все равно добавлена в историю. Например, когда героиня разговаривает со своим братом и они обсуждают «грязные делишки», коррупцию и многое другое. Почему для вас важно было включить такую социальную проблематику?

Александр Зельдович:
Все социальное, что есть в фильме, я старался показать по возможности точно и узнаваемо. Но это только для  того, чтобы  персонажи  выглядели  достоверно. Больше  ни  для  чего.

Как говорил Альфред Хичкок, режиссеру не нужно знать, чего он хочет, необходимо понимать, чего он НЕ хочет. И тогда итоге получается желаемый результат.

Елена Трусова:
То есть можно сказать, что на площадке вы работаете отчасти интуитивно?

Александр Зельдович:
Наверное. На художественное произведение ТЗ не составляют. Сценарий, конечно, нужно написать. Сценарий «Медеи» я написал за 12 дней. Раскадровку сделать. Но это же  не  аптека, где для  такой-то аудитории капнем вот этого сиропа, а для такого вот сегмента — чуть горчинки с перчинкой. Так делают — но только это не кино, а такие  киноспайсы, только их не курят, а смотрят. Эти спайсы нужны всем, но это другие технологии.

Елена Трусова:
В описании фильма есть фраза, что он о «женщине, доведенной до грани одиночеством и предательством». Оправдываете ли вы свою героиню и как вообще к ней относитесь?

Александр Зельдович:
Ее невозможно оправдать. Эта история не про мораль и не про выводы, которые нужно извлечь из истории.

Елена Трусова:
Главную роль сыграла грузинская актриса Тинатин Далакишвили, у которой уже было несколько звездных ролей в отечественном кино. Как она оказалась в проекте? И как проходил кастинг, какой вы изначально видели Медею на экране?

Александр Зельдович:
Я не представлял заранее, какой должна быть героиня. Я искал актрису, которая могла бы сыграть Медею, это нереальная задача, ведь она там в каждом кадре. Кастинг был сложным. Большое счастье, что мы все-таки нашли Тинатин, потому что я не знаю никого другого, кто бы смог справиться с этой ролью.
Прошлых работ актрисы я не видел. Так вышло, что случайно заметил ее на пробах на другую картину.

Елена Трусова:
В середине фильм приобретает мистическую направленность, есть несколько сцен, которые близки к жанру хоррор и по-настоящему пугают. Как вы решили пойти на такой эксперимент со смешением жанров?

Александр Зельдович:
По жанру это трагедия. К тому же это история женщины в ее символическом путешествии, так что фильм близок и к роуд-муви. В этом путешествии героиня встречает на своем пути разных людей, пытаясь то найти ответы, то задать вопросы.
Если вспомнить Еврипида, то в финальной сцене – сне Ясона – Медея улетает на колеснице, запряженной драконами. В нашем фильме у Медеи свои «драконы».

Елена Трусова:
Тема времени и борьбы с его неумолимым течением становится одной из главных в фильме, может быть, поэтому и важным символом становятся часы, идущие назад. Какой смысл вы вкладывали в этот образ — стрелок часов, бегущих назад, ведь фактически ничего из произошедшего уже не изменить?

Александр Зельдович:
Трагедия не в том, что случается что-то плохое, а в том, что нельзя ничего вернуть назад. У того же Еврипида есть «Ипполит», в которой главная героиня – Федра – выходит замуж за человека намного старше ее, но потом влюбляется в своего пасынка Ипполита. Кормилица из добрых побуждений решила помочь ей и рассказала о чувствах Федры ее пасынку. И с этого момента началась лавина событий, носившая непреодолимый характер. Это тоже история про то, что нельзя повернуть назад, нельзя поставить жизнь на обратный ход.
Человек часто бывает уверен в том, что, делая безответственные и порой ужасные вещи, ему удастся «проскочить», не задумывается о последствиях. Каждый наш поступок влечет за собой череду событий. 

Важно помнить, что свобода — это не возможность совершать все, что вздумается, а свобода — это принимать решения, за которые несешь полную ответственность. Свобода — это привелегия нести ответственность.

Елена Трусова:
Съемки фильма проходили в России и Израиле, но в Израиле снять фильм для вас было действительно важно. Вы отмечали, что «Израиль — мировой центр монотеизма — в отношениях с античностью, как с культивированным язычеством. Это напряжение оформилось у меня в желание воспроизвести сюжет античной трагедии и лежащего в ее основе мифа на израильской территории». Это ваше желание полностью совпало с ожиданиями, история по-настоящему «работала» на израильских землях?

Александр Зельдович:
Израиль сейчас — это не полуспящая страна, там до сих пор история продолжает бурлить. Именно там можно ощутить принадлежность к непрерывному историческому и культурному времени. И это создает определенное напряжение. Израиль помог создать сюрреалистическую фактуру фильма, то есть она реалистическая, но должно возникнуть  чувство, что это какой-то другой мир притворяется нашим, повседневным.

Елена Трусова:
Фильм скоро будет показан на Кинотавре, где вы более 20 лет назад представляли свою драму «Москва». Помните ли что-то из того времени?

Александр Зельдович:
Прошлый мой приезд на Кинотавр был достаточно забавный. В тот год председателем жюри был Марк Захаров, и он уснул на просмотре «Москвы» спустя полчаса после начала фильма. А запомнился тот фестиваль тем, что Кира Муратова после показа подошла и сказала хорошие и ценные для меня слова.

Елена Трусова:
Какие у вас ожидания от предстоящего конкурса?

Александр Зельдович:
Какие ожидания? Кино для того, чтобы его показывать зрителю, неважно на конкурсах, фестивалях или в кинотеатре.
Кинотавр — замечательная профессиональная площадка для показа отечественного кино. В чем я уверен — что на Кинотавре будет сильная программа в этом году, за время пандемии было снято достаточно интересных работ. Конкуренция обеспечена.

Елена Трусова:
Премьера «Медеи» состоялась сначала на фестивале в Локарно, затем ее покажут на Кинотавре, а уже потом планируют выпустить на КиноПоиск HD. Увидят ли зрители «Медею» в кинотеатрах и как влияет участие в фестивалях на прокатную судьбу картины? Как вы относитесь к просмотру кино на большом экране и на онлайн-платформах?

Александр Зельдович:
Фестивали играют большую роль в прокатной судьбе фильма, его покажут, кстати, еще на нескольких киносмотрах. На КиноПоиске HD фильм появится только тогда, когда отыграет в кинотеатрах. «Медея» сделана для большого экрана, мы снимали в 8К-разрешении.

Если фильм сводится к простому рассказу истории, своего рода moving pictures, то его можно смотреть и на телефоне; если же фильм создает новую реальность, то он требует определенных условий просмотра с необходимой изоляцией от реальности повседневной — большого экрана, темного зала, хорошего звука, удобного для этого путешествия кресла. Это же путешествие. Туда, где зритель еще не был. В сон, в тайну. Кино должно возвращать нам ощущение таинственности бытия, напоминать, что  жизнь загадочна, а не банальна, пошла и однозначна.

Кинозал — лучшее место встречи зрителей с фильмом. Но другое дело, что картин, создающих другую реальность, о которых я говорю, производится совсем немного.

Елена Трусова:
«Медея» — ваш четвертый полный метр за тридцать лет. Вы очень серьезно и основательно подходите и к выбору темы, и к производственному процессу. Расскажите, есть идеи для нового проекта?

Александр Зельдович:
Действительно, фильмов немного, и мне, наверное, стоит ускориться. Моя киномолодость пришлась на годы стагнации, Мосфильм жил за счет производства гробов, и найти деньги было трудно. Да это и всегда очень трудно. В этом смысле все времена одинаковы. И большая удача, что эту картину все-таки удалось снять, за что спасибо инвесторам.

Подписывайтесь на ProfiCinema.ru в Instagram и Телеграм и узнавайте первыми о главных новостях кинобизнеса