Михаил и Лили Идовы: «Наши работы всегда получаются арт-мейнстримом»

1 июля в российский прокат вышел фильм Михаила и Лили Идовых «Джетлаг» (Лили — сценарист, Михаил — режиссер) о парах, пытающихся разобраться в своих чувствах друг к другу в разных странах. В августе одноименный сериал будет показан на онлайн-платформе more.tv. Супруги рассказали в интервью ПрофиСинема о различиях двух версий одного проекта, а также о сложностях съемок фильма про путешествия в пандемическое время, как строится их совместная работа на съемочной площадке, о спорах по поводу авторского и коммерческого кино, опыте работы за рубежом и многом другом.

Елена Трусова:
1 июля в прокат вышел «Джетлаг» — фильм о парах, пытающихся разобраться в отношениях друг с другом в разных частях света. Тем, кто соскучился по беспрепятственным путешествиям по миру, картина окажется как нельзя кстати. Из чего родился этот проект и сколько времени прошло от задумки до реализации? На протяжении этого пути были ли радикальные изменения в проекте — например, наверняка пандемия нарушила планы?

Михаил Идов:
Идея родилась «от противного». До этого действие наших четырех проектов — «Лето», «Юморист», «Германия 89» и «Оптимист» — происходили в прошлом. Мы пытались работать с историями, действие которых происходило в наши дни, но в итоге реализацию получали только ретро-проекты. Многие спрашивали «Так что же вас привлекает в советском прошлом?», на этот вопрос нельзя было найти ответ.
Можно сказать, что мы психанули, и в начале 2019 года начали работать над сценарием «Джетлага». Нам всегда хотелось снять нормальное кино про нормальных людей. То, что можно было написать, основываясь на нашей жизни и историях наших друзей, не залезая в архивы — буквально «снять все на улице», не декорируя каждый сантиметр пространства в кадре. Мы планировали работать над фильмом в разных уголках мира, но из-за пандемии все пришлось снимать в Москве и Турции, тщательно подбирая локации.

Елена Трусова:
Герои картины пытаются найти свое место в жизни и разобраться в своих чувствах друг к другу. Это история об отношениях в разных возрастах. Вы говорили, что это коллаж из ваших друзей и знакомых и тех ситуаций, которые вы наблюдали. Не боитесь, что они будут сильно узнаваемы и кто-то обидится, или вы старались завуалировать все как можно лучше?

Лили Идова:
Мы не делали пародии ни на кого из реальных людей, все наши герои — это собирательные образы. К тому же мы с любовью относимся к каждому персонажу, даже если они совершают ошибки. И если кто-то и увидит в героях себя, то обижаться будет не на что.

Михаил Идов:
Для нас было очень важно, когда мы писали и снимали этот фильм, не ставить себя выше персонажей. Потому что они все в какой-то мере воплощают те эмоции, которые мы и сами в своей жизни испытывали, и ошибки, которые мы сами совершали.
«Джетлаг» — это зарисовки о том, как тяжело быть честным с самим собой и с партнером, особенно когда вы находитесь в творческом союзе. Наша лента исследует равное партнерство, модель отношений «творец — муза», которую мы критикуем.
Фильм в первую очередь о нас самих, мы это называем не событийно-автобиографичной картиной, а эмоционально-автобиографичной. Все эмоции, которые чувствуют герои — 100% наши.

Елена Трусова:
Проект «Джетлаг» выходит сразу в двух форматах — как фильм и как сериал. В сериале будет показана еще история Владимира и Веры Набоковых как фильм в фильме, снятый в абсолютно другой стилистике. Расскажите, почему эта история важна для сюжета и почему вы взялись именно за историю молодости и любви Набокова?

Лили Идова:
Мы снимали не только про молодость и любовь, а про взаимоотношения Набокова с партнером всей его жизни — Верой Набоковой. Мы в свое время прочитали их биографии и письма, они являют собой очень интересный пример длительных взаимоотношений, в которых партнеры находят баланс между творчеством и жизнью. Разумеется, дело было в другом веке, и несмотря на то, что, на мой взгляд, Вера была соавтором многих произведений Владимира Набокова, она считалась всего лишь секретарем и помощником писателя. Мы исследуем, насколько роль женщины в таких союзах сейчас изменилась.

Михаил Идов:
А началось все с шутки. Нам нужно было придумать фильм, который какой-то вымышленный российский режиссер мог бы снимать в Берлине. Так мы и вышли на биографию Набокова. Во многом это пародия на большинство байопиков. Это и «Матильда», и «Довлатов», и «Дневник его жены», и «Лето». Но когда решили взяться за биографию Набокова, то планировали, что она будет на заднем плане. А когда оказалось, что нашей картине предстоит жизнь и в виде мини-сериала, то добавили самостоятельную сюжетную линию — историю про Набоковых. Этот фильм под названием «Сирин» и снимают герои «Джетлага» — режиссеры Генрих и Мелиора.

Елена Трусова:
Фильм «Сирин» заканчивается фразой «Посвящается каждой женщине, стоящей за мужчиной». Такое завершение фильма — это в какой-то степени месть героини Мелиоры Генриху.  Не хотели бы вы отдельно выделить этот эпизод и дать ему развитие, больше рассказать о соотношении мужского и женского взглядов в кинематографе?

Лили Идова:
Да, этим титром заканчивается фильм «Сирин», который по-своему перемонтировала Мелиора и он стал гораздо больше про Веру, а не про Владимира Набокова. Поэтому она и посвятила его женщинам. Мы действительно много времени уделяем вопросам мужского и женского в кино, думаю, зрителям будет сложно не заметить этого.

Михаил Идов:
В единственном отрывке из фильма «Сирин», который мы видим в киноверсии, Владимир Набоков говорит фразу «”Сирин” — это не я, а мы!». Мы все время возвращаемся к теме партнерства и ролей женщины и мужчины в нем.

Елена Трусова:
В фильме интересные эксперименты с монтажем. Как пришли к тому, чтобы из разрозненных обрывков из разных временных промежутков выстраивать целые сцены? Будет ли в сериале нечто похожее? И если нет, то в чем еще принципиальные отличия между двумя этими форматами «Джетлага»?

Михаил Идов:
Мы рады, что этот эксперимент с монтажем работает.

Лили Идова:
В сериале на шесть коротких серий по двадцать с лишним минут совершенно другой ритм, поэтому такого монтажа там не будет. В сериале будут больше раскрыты отношения между героями и, как мы уже упоминали, будут отрывки из фильма «Сирин».

Михаил Идов:
Два формата отличаются и музыкальным оформлением. В киноверсии — теплая, мелодичная акустическая музыка группы «Монти Механик», в сериале больше танцевальной электронной музыки исполнительницы Kedr Livanskiy.

Елена Трусова:
В одном из интервью вы сказали, что очень рады, что «Джетлаг» выйдет именно на more.tv, так как являетесь большими фанатами сериала «Чики»…

Михаил Идов:
А теперь еще и сериала «Happy End». Причем у нас получился забавный конфуз с этим сериалом. Сами того не зная, мы сняли сцены своих проектов в одной и той же квартире. Причем у нас по сюжету эта квартире располагается в Берлине. Когда я увидел эту квартиру в «Happy End», то сразу написал Жене Сангаджиеву (Евгений Сангаджиев — режиссер сериала «Happy End». Прим. ред.), оказывается, ему сказали, что в этой квартире до этого ничего не снимали. Съемки «Happy End» проходили уже после нас, но сериал быстрее добрался до зрителей.

Лили Идова:
Причем это дизайнерская, маленькая квартира, которая очень узнаваема на экране. Там частично даже та же мебель осталась. Но только в сериале «Happy End» в этой квартире было много секса, а у нас — разговоров. (Смеются.)

Елена Трусова:
Будете реализовывать другие проекты для more.tv?

Михаил Идов:
Возможно, мы очень странно и не корпоративно подходим к своей работе: вначале придумываем проект, а уже потом ищем для него «дом». «Джетлаг», как и «Юморист», сначала был готов в виде сценария, а уже потом показан продюсерам.

Если мы верим в какой-то авторский проект, то полностью вкладываемся в него сами. Пишем сценарии в стол, и только потом связываемся с продюсерами, студиями и потенциальными прокатчиками.

Лили Идова:
С more.tv работать было легко и интересно, поэтому если у нас с ними сложатся отношения и по другим проектам, то будем очень рады. Тот редкий случай, когда заметки от компании были действительно полезны и сделали сериал лучше.

Елена Трусова:
Вы работаете не только с отечественными платформами, например, написали «Германию 89» для Amazon. Так как российским авторам сложно, а порой вообще невозможно прорваться за рубеж, расскажите про различия работы с российскими и зарубежными коллегами. В чем принципиальные различия как в подходах к процессу, так и в целом реализации проектов?

Лили Идова:
Мы работаем и с европейскими, и с американскими коллегами. И у них диаметрально разные подходы к производству. То, что мы делали в Германии, гораздо ближе к тому, что делаем в России, и сильно отличается от любого американского проекта.

Михаил Идов:
Скажем так — есть европейский и американский подходы к телепроизводству. И российский является частью европейского. Российское телевидение имеет много общего с французским, итальянским, немецким и даже британским. Американское стоит особняком. Даже наши британские коллеги, обладатели Эмми, с которыми мы писали «Германию 89», говорили, что в Голливуде чувствуют себя «бедными родственниками» и не знают, что делать.
Россия — часть Европы. Любые виды договоров, как сценарные, так и режиссерские, составляются по европейским стандартам. В Америке сценарист удерживает за собой массу прав, становясь де-факто сопродюсером каждого проекта.

Что касается бюджетов, то они в Европе и в России вполне сопоставимы. Главное различие — это ценностный разрыв. Отношения полов, отношения в семье и на работе в некоторых российских сериалах, даже идеально выполненных с технической точки зрения, с трудом будут восприниматься европейским зрителем. Например, сериал «Содержанки», который идет на Amazon Prime Video под названием «Russian Affairs», рассматривается на Западе как нечто экзотичное из России, зрители не смогут видеть в нем себя, а лишь «умеренно-забавных» русских. Ценностный разрыв между Европой и Россией намного существеннее технического, финансового или любого другого.

Елена Трусова:
Лили, вы недавно вступили в Американскую гильдию сценаристов. Какие это дает преимущества вам, как автору? Есть ли больше возможностей поработать, например, с американскими кинокомпаниями?

Лили Идова:
В первую очередь это мне дает хорошую медицинскую страховку. (Смеется.)

Михаил Идов:
Гильдия — это не клуб по интересам, а настоящий «боевой» профсоюз, выбивающий льготы, повышения ставок и — если необходимо — организующий забастовки. У гильдии есть собственный кинотеатр в Лос-Анджелесе, где авторы показывают свои новинки коллегам. До пандемии нам удалось посмотреть там много замечательных фильмов, среди них и «Кролик Джоджо», который представлял Тайка Вайтити, «Достать ножи» Райана Джонсона, «Дылда» Кантемира Балагова.

Лили Идова:
К сожалению, последний год общение с коллегами из гильдии происходило только онлайн, надеюсь, что этой осенью уже все нормализуется.

Елена Трусова:
В фильме у Генриха и Мелиоры разное видение, они постоянно ругаются на съемочной площадке и вне ее. В частности, герои спорят по поводу авторского и коммерческого кино. Расскажите, как складывается ваша совместная работа как режиссера и сценариста, всегда ли вы во всем соглашаетесь друг с другом?

Лили Идова:
Мы стараемся решать наши творческие конфликты не на съемочной площадке, а задолго до выхода на нее. Разумеется, мы довольно часто спорим друг с другом о каких-то аспектах наших проектов, но стараемся уладить все разногласия на стадии написания сценария.

Михаил Идов:
Трюк заключается в том, что на съемочной площадке должен быть слышен лишь один голос. Если это и мой голос, то все произнесенные слова — продукт предварительных соглашений между Лили и мной.
А по поводу спора об авторском и коммерческом кино — то это, скорее, экранизация нашего внутреннего монолога. В нас обоих сидят Мелиора и Генрих и постоянно препираются между собой. Один из них хочет снять малобюджетное фестивальное кино в Канаде, а другой требует снять новый сезон «Лондонграда». (Смеется.)
Мы с Лили очень любим хорошее жанровое кино и сложно выбирать между ним и коммерческим, поэтому приходится идти параллельными дорожками. Получается что-то между независимым кино и мейнстримовым международным телевидением.
Нас часто и ругают, и хвалят за то, что наши работы всегда получаются арт-мейнстримом: слишком коммерческие для фестивалей и недостаточно коммерческие для широкого проката. Но все наши любимые режиссеры работают именно в этом пространстве.

Лили Идова:
Но это наша зона комфорта и бороться с этим не стоит.

Елена Трусова:
К тому же «Джетлаг» получился далеко не мелодрамой и не комедией, фильм, скорее, драмеди. Но сложно определиться: чего в нем больше — драмы или комедии, наверное, драмы. А каково соотношение юмора и драмы в формате сериала?

Михаил Идов:
В сериале примерно такое же соотношение. Сцены с Набоковыми, которые стилистически очень сильно выбиваются из всей истории, с одной стороны, достаточно серьезные, но с другой — сняты в виде пародии на классические байопики.

Лили Идова:
Нам сложно определится с жанром своего фильма. Может это трагикомедия? Не знаю.

Елена Трусова:
У фильма слоган «Любовь с пересадками». Вам предстояла максимально сложная задача — снимать фильм про путешествия и перелеты в условиях закрытых границ в пандемию. Причем снять и фильм, и сериал! Съемки в итоге проходили в Москве и Турции, где приходилось «подстраиваться под локации» и снимать разные города мира. Расскажите, насколько с технической и практической точки зрения было сложно снимать проект в пандемическое время?

Михаил Идов:
Я только сейчас понял, что если бы мы хотели снять по-настоящему коммерческую российскую комедию, то «Любовь с пересадками» было бы идеальным для нее названием.
Было очень сложно снимать во время пандемии, нам приходилось много импровизировать и при монтаже, и с компьютерной графикой, и в съемках с дублерами в других странах.
В начале интервью я сказал, что изначально мы хотели «просто выйти на улицу и снимать фильм», но вместо этого приходилось прибегать ко многим ухищрениям со сравнительно маленьким бюджетом, большая часть которого ушла на две задержки съемок из-за ковида. Плюс ограничительные меры, которые действовали на съемочной площадке, «съели» большую часть бюджета. Мы пытались из каждой сцены выжать все возможное в предлагаемых обстоятельствах.

Совет другим кинематографистам: не снимать фильм про международные путешествия в пандемическое время. Но если этого нельзя избежать, то Москва — идеальное место для съемок других городов, здесь легко можно найти Нью-Йорк, Берлин или другие европейские города. Главное, работать с хорошим локейшн-менеджером.

Елена Трусова:
Удается ли вам следить за новинками кино и сериалов и чему все-таки отдаете предпочтение — кинотеатрам или вышедшим в настоящее время на первый план онлайн-платформам? Считаете ли справедливым такое развитие событий, что стриминговые сервисы становятся полноценной и порой единственной площадкой для кинопроектов?

Лили Идова:
Для сегодняшней ситуации в мире онлайн-платформы — лучший способ показать зрителям фильмы, до которых они не смогли бы добраться по разным причинам. Многие фильмы сейчас выходят одновременно в кинотеатре и на онлайн-площадке, и прекрасно, что у людей есть выбор.

Михаил Идов:
Это не война, где победа должна быть либо за кинотеатрами, либо за онлайн-платформами. Просто у кинотеатров сейчас появился серьезный конкурент, и им предстоит сильно подтянуться, главная задача — дать зрителям то, что они не могут получить, смотря фильм дома.

Елена Трусова:
Мы живем в мире, где ничего нельзя планировать. Вы хотели приехать в Москву, но не получилось. Но все равно мы надеемся на лучшее и продолжаем планировать все наперед. Поэтому расскажите, над чем сейчас работаете и что в планах на ближайшее будущее?

Михаил Идов:
Мы сейчас пишем немецко-российский сериал под названием «Пешки». Это экшен-комедия, действие которой происходит в 1960-х. Он был заявлен нами на Берлинале в 2020 году, именно там мы нашли немецких партнеров. Снимать будем в 2022 году. Также мы работаем над сериалом для Apple TV, американские продюсеры вышли на нас, посмотрев фильм «Лето». Это будет киноадаптация книги, больше ничего пока не можем сказать.

Подписывайтесь на ProfiCinema.ru в Instagram и Телеграм и узнавайте первыми о главных новостях кинобизнеса