Юрий Быков: «В настоящее время режиссеру не надо быть народным, главное – быть модным»

С 9 по 16 июня в Сочи пройдет 30 Открытый российский кинофестиваль Кинотавр. Портал ПрофиСинема как многолетний информационный партнер фестиваля продолжает публикацию интервью с участниками конкурсной программы. В рамках основного конкурса Юрий Быков представит картину «Сторож». В интервью ПрофиСинема режиссёр рассказал о работе над «Сторожем», его отличии от остальных работ, а также о своих идеях и страхах.

Елена Трусова:
Об идее фильма «Сторож» вы упоминали еще более пяти лет назад. Расскажите, пожалуйста, как родился замысел фильма и как он эволюционировал.

Юрий Быков:
Замысел родился из необходимости иметь проект с небольшой себестоимостью. Иногда, чтобы оставаться в профессии, приходится работать в скромных производственных условиях. Так что в начале это проект про очень небольшой бюджет и ресурсы для реализации, а уже потом про тему. У меня всегда есть про запас несколько интересных, малобюджетных сценариев. Например, когда я попал на Кинотавр с короткометражкой «Начальник», сценарий «Жить» уже был готов. Во время работы над «Майором» у меня не было необходимости держать при себе такой сценарий, но после малого и неудачного проката «Дурака» родился замысел сразу двух камерных фильмов – «Завод» и «Сторож». Одна локация, острый сюжет, высказывание. Мало кто знает, но в задумке «Завод» был тоже камерной историей и планировался малобюджетным. И только когда на этот проект вышли большие продюсеры, то он вырос в жанровый боевик с приличным бюджетом. «Завод» и «Сторож» - проекты, которые возникли и развивались параллельно, вопрос был только в том, какой из них раньше выстрелит. У «Сторожа» изначально даже была 4-серийная версия, но в ней он не нашел своей реализации, поэтому я переписал сценарий проекта под полнометражную фестивальную историю. Часть продюсерской команды фильма «Завод» заинтересовалась «Сторожем» в этом формате, я имею в виду компанию Инвада-фильм.
В основе «Сторожа» - тяжелая и сложная история взаимоотношений между людьми. Это человеческая, а не остросоциальная драма. Видимо поэтому «Сторож» был одобрен к поддержке Министерством культуры, в отличие от «Завода». 
При той государственной политике, которая сейчас существует, режиссёры не могут позволить себе снимать такие фильмы, как «Дурак», за государственные деньги.

У нас принято полагать, что критика не способствует развитию. Художники так не считают, но государство именно такого мнения, поэтому и устанавливает рамки.

Проблема еще заключается в том, что сегодня авторское кино на больших экранах просто не нужно. И если кто и способен создавать критические авторские фильмы на частные деньги, то только те, у кого есть потенциал на западном рынке. Например, Звягинцев. Но таких масштабных художников - единицы. Это положение вещей не означает, что я дальше не буду работать с остросоциальными темами, но найти на «проблемное» кино деньги и ресурсы становится все сложнее.

Елена Трусова:
Да, действительно, вы в основном работали над остросоциальными драмами. А в «Стороже» получилась достаточно камерная история, в центре которой – любовный треугольник. Здесь исследуются больше человеческие взаимоотношения, чем социальная проблематика. Насколько вам сложнее, а может, проще, далась работа над этим сценарием?

Юрий Быков:
Я бы сказал, что сложнее. Когда есть привычка работать в определенном формате, то перестраиваться на другое направление достаточно тяжело. Понимаю, что истории человеческих взаимоотношений тоже интересны и важны, но, была бы моя воля, я бы только и занимался такими фильмами, как «Майор».
В «Стороже» я пытался показать проблемы, которые перекликаются с нашим временем, но это, скорее, по касательной, чем прямое указание на существующее положение вещей. В каком-то смысле «Сторож» - притча. И мне эта история напоминает мой ранний фильм «Жить».

Елена Трусова:
Совмещать роли режиссера и актера в одном проекте очень сложно. Вы же не в первый раз играете в своих фильмах. Возможно, за долгое время работы вы открыли для себя приемы, которые помогают вам справляться с этой непростой задачей? И почему в «Стороже» решили сами исполнить главную роль?

Юрий Быков:
Никаких приёмов у меня нет. В «Стороже» для меня стало необходимостью исполнить главную роль. Возможности подготовиться к ней не было, поэтому я старался не делать ее выпуклой, а, наоборот, сместить драматургические акценты на двух других персонажей. Персонаж сторожа стал, скорее, тенью, одним из кирпичей того самого санатория, а не главным действующим лицом.
Работать актером и режиссером в одном проекте действительно сложно. И у меня такой опыт был - в «Начальнике» и «Майоре», и каждый раз это была вынужденная мера. Я не считаю себя выдающимся артистом, над этим постоянно нужно работать. Но в «Стороже» так сложились обстоятельства, что пришлось заменить актера во время съемок.
Должен признаться, что сейчас я нахожусь в периоде самоопределения. После фильма «Дурак» у меня начался тяжелый кризис, который до сих пор не прошел. В процессе работы над первыми тремя фильмами в своей режиссерской карьере я даже не задумывался о том, на какие темы должен говорить и каким языком, у меня не было самоцензуры и неуверенности в себе. 

Что-то во мне сломалось, когда я попытался стать другим режиссером, пришлось идти на компромиссы, поменялись цели. Я до сих пор пытаюсь найти то ощущение уверенности в себе, которое было на съемках «Майора».

«Сторож» по форме стал для меня пробой, экспериментальным фильмом. Здесь много природы, статичная камера, что не свойственно моему темпераменту. Но работа над этим проектом стала хорошей попыткой попробовать себя в чем-то другом.

Елена Трусова:
Действительно, я заметила что кадры из «Сторожа» кардинально отличаются от того, что было в предыдущих ваших картинах. Некоторые из них обладают каким-то гипнотическим эффектом. Например, съемка соснового леса, снегопада или коридоров санатория. Вы специально добивались такого эффекта?

Юрий Быков:
Да, это было попыткой попробовать другую эстетику, другой формат. К тому же здесь присутствует колоссальный труд художника, оператора и всей команды проекта. Все поддержали меня в попытке попробовать то, что мне обычно не свойственно. Но в своих предыдущих работах, сделанных в большинстве своем на коленке, я был всё-таки честнее, потому что там я практически не задумывался, а делал по наитию. «Сторож» - первая работа, где я продумал почти все. Но тут же возникает вопрос – а стоит ли художнику думать или же нужно просто чувствовать? При сборке фильма настал момент, когда я засомневался – а мой ли это фильм. Мне кажется, я раньше был веселее…

Елена Трусова:
Я думаю, что художнику можно и нужно пробовать разные форматы.

Юрий Быков:
Безусловно. Но, пробуя, нужно четко понимать, чего ты действительно можешь. А на протяжении последних пяти лет я сомневаюсь в себе.

Елена Трусова:
Но и сомневаться тоже полезно.

Юрий Быков:
Не всегда. Сомневаться полезно только в очень редких случаях. Нужно делать то, что ты чувствуешь, не сомневаясь в себе. Человек по своей природе склонен к развитию. Я же, мне кажется, совершил попытку измениться, а не развиться. И не уверен, правильно ли это. Ко мне было слишком много претензий, к которым я в итоге прислушался. Пытаться стать тем, кем ты не являешься, - это неправильно. Мне не нужно становиться интеллектуалом или эстетом, а стоит остаться тем, кто я есть, даже если, как многие говорят, я снимаю топором. Поэтому три самые первые картины, которые я сделал, никого не слушая, крутые и для меня самого недосягаемы, особенно «Майор». Всё это не значит, что я не доволен картиной «Сторож», она, возможно, даже лучше, чем я сам, но ко мне настоящему имеет меньшее отношение, чем, например, фильм «Начальник».

Елена Трусова:
Давайте вернемся к производству фильма «Сторож». Две другие значимые роли достались Владиславу Абашину и Алле Югановой. Быстро ли определились с этим выбором?

Юрий Быков:
Был кастинг на каждую роль. С Абашиным определился быстрее, так как после работы в «Заводе» он оказался идеальным кандидатом на роль и в «Стороже». Владислав Абашин – уникальный человек, живет на Алтае и редко снимается. Он был для меня «темной лошадкой», но понравилась его обособленность, отчужденность и фактура. Его персонаж Стас из «Сторожа» - своего рода продолжение Тумана из «Завода», только более хитрый, жёсткий и лживый. Лучшего кандидата было не найти.
На женскую роль было отсмотрено много актрис. Алла Юганова прошла пробы замечательно и идеально подошла на эту роль. Для ее персонажа были важны три вещи – она должна была быть острой, умной, но при этом внутренне разбитой.

Елена Трусова:
А что с кандидатом на роль Влада, которую вы в итоге исполнили сами?

Юрий Быков:
Во время съёмок мне нужно было поменять артиста, поэтому возможности выбирать практически не было. Но персонаж не был написан под меня. Это должен был быть юродивый, настолько изъеденный жизнью, что при взгляде на него вам становилось бы стыдно за свое благополучное существование. В процессе работы мне пришлось сделать из него псевдо-отшельника, которому лишь кажется, что он платит аскезой за свои грехи, на самом же деле остается гнилым и неуверенным в себе человеком. Несколько попыток доказать себе, что он не такой, не приводят ни к какому результату.
Из-за смещения акцентов фильм «Сторож» оказался не историей про юродивого, а про трех очень несовершенных людей с червоточиной внутри, которым не убежать от закономерной кары.

Елена Трусова:
Но они же пытаются помочь друг другу, искупить тем самым свои грехи.

Юрий Быков:
Они не пытаются помочь. Я бы сказал - пытаются выжить, уйти от ответственности, избежать её. Герои фильма проходят путь, который помогает им понять, что скелеты в шкафу не отпустят. В современном мире искупление – это глупость. Нет чувства вины – есть только критерии комфорта и юридические обязательства. Сейчас репутация внешняя играет намного большую роль, чем репутация внутренняя, уважение к себе.

Елена Трусова:
От этого во многом и зависит творческая свобода…

Юрий Быков:
Творческая свобода – это очень абстрактное понятие. Если, например, говорить про эпоху Ренессанса, тогда взаимоотношения мецената и художника были просты и естественны, потому как население было необразованным и очень узкий круг людей мог оценить произведение искусства. Были неизбежны зависимые отношения художника от мецената. Сейчас, в эпоху интернета, странно быть художником, которого содержат. У всего может быть аудитория и монетизация. Её просто надо наладить. Я своим продюсерам ничего не принес. А статус «народного режиссера» для меня непонятен.

Елена Трусова: 
Вам не нравится определение «народный режиссер»?

Юрий Быков:
Нет. Не нравится прежде всего потому, что я не понимаю, что значит «народный». Это тот, кто снимает искренне, для рабочего класса?
В настоящее время режиссеру не надо быть народным, главное – быть модным. Если попадаешь в формат – значит, ты интересен. Мы все – заложники форматов. У людей сместились приоритеты. Возможно, в ближайшие 10-15 лет полнометражное кино станет и вовсе антикварным искусством для высоких интеллектуалов. Всё остальное превратится в компьютерные игры.

Елена Трусова:
Кино, мне кажется, будут ценить в любое время, ведь на хороший фильм не жаль потратить ни три, ни четыре часа. 
Если вернуться к вашему фильму «Сторож», то он полон драматических событий и сильных чувств. При всем при этом вы не забываете уделять внимание деталям. Например, интерьеру в комнате главного героя. Что вы можете сказать об этой части работы над фильмом?

Юрий Быков:
Из деталей и состоит вся работа. Нужно было показать, что герой – отшельник, ему нужен абсолютный минимум для существования, чтобы выкинуть все из головы, очистить сознание.

Елена Трусова:
Расскажите, почему решили выбрать для съемок закрытый санаторий в Рязанской области. Как вы подбирали локации? Вы ведь не первый раз снимаете фильмы именно в Рязанской области, да и родились вы тоже там…

Юрий Быков:
Но это никак не связано с выбором этого места для съемок. Здесь все просто – нам нужен был только что закрывшийся санаторий в средней полосе России, поэтому выбор оказался относительно небольшой. К тому же, санаторий в Рязанской области стал идеальным вариантом – поблизости река, сосновый лес.

Елена Трусова:
Музыка является частью фильма, частью повествования. Ей можно выразить эмоции, которые нельзя передать словами. Музыкальное сопровождение идеально соответствуют атмосфере и характеру вашего фильма. Всегда ли у вас в голове рождается музыка, когда вы видите картинку фильма на начальном этапе?

Юрий Быков:
При работе над музыкальным сопровождением я определяю эпизоды, которые нуждаются в изменении настроения и не могут обойтись без дополнительных смыслов. Также нужно разработать несколько линий, относительно того, сколько в фильме персонажей и сюжетных поворотов. Потом эту линию нужно развивать, у каждой – 3-4 повторения в разной модификации. В последнее время мне нравится электронная музыка, она более современная и авангардная. Использовать живые инструменты в фильмах уже немного архаично, они добавляют чрезмерной сентиментальности. Электронная музыка помогает создать нестандартный, философский подход к эпизоду.

Елена Трусова:
В своих проектах вы - человек-оркестр, зачастую все делаете сами: работаете над сценарием, снимаете, монтируете, пишите музыку… Можете ли вы выделить этап работы над фильмом, который вы любите больше всего?

Юрий Быков:
Сценарий и монтаж люблю больше всего. Это самые приятные, захватывающие и интересные периоды в работе, которые зависят только от тебя самого. Можно сравнить с детским творчеством – придумываешь историю в любом масштабе и объеме. Потом наступает «взрослая жизнь», когда ты должен согласовать проект с большим количеством людей и обстоятельств, замысел в процессе видоизменяется. А на монтаже уже рождается что-то третье.

Елена Трусова:
Вы упоминали, что у вас есть несколько сценариев про запас. Можете рассказать, какие темы вы в них поднимаете? И, возможно, у вас есть идеи для других проектов?

Юрий Быков:
Художнику перед тем, как что-то сделать, нужно задуматься о том, что его действительно волнует. Да, у меня есть несколько идей, которые могли бы воплотиться в жизнь, но не сейчас.
Первая тема – переход от мира с границами к глобальному миру. Интересно рассмотреть вопрос, возможен ли этот переход и насколько болезненным он может быть.
Вторая тема – религия. В ней можно порассуждать, что такое религия, зачем она нужна, что человек находит в ней, чего не может найти в реальной жизни, и можно ли без нее обойтись. Я не религиозный, но ощущение того, что человек без веры в Бога или что-то высшее не может существовать, меня не покидает. Религия мешает развиваться, но пока без нее люди не могут чувствовать себя полноценными и защищенными. Человека пугает возможность остаться один на один со Вселенной, которая оставляет в неведении каждого.
А третья тема, которая меня волнует, - это тема смерти. Нельзя повзрослеть и принять этот мир, не смирившись с тем, что мы все когда-нибудь умрем. То, что я пока не могу принять. Возможно, мне именно этого не хватает, чтобы ощутить всю полноту жизни, ее радости. Исследовать данную тему крайне интересно.

Другой вопрос в том, вернусь ли к тому состоянию, когда я смог бы свободно говорить как художник, потому как сейчас себе не очень доверяю. Да и по реакции окружающего мира вижу, что он меня не принимает.

Юрий Быков:
Это было бы неплохо. Потому как пока для меня оптимизм несвойственен. Как его приобрести, я пока не очень понимаю. Нужна, наверное, установка «Все будет хорошо», которая дает веру вопреки страху. Оптимистический настрой – это гораздо больший труд, чем отчаяние.

Елена Трусова:
Верить в лучшее всегда нужно. Что касается будущего - насколько для вас важно представить свой фильм на одном из самых значимых смотров российского кино - Кинотавре?

Юрий Быков:
Кинотавр – площадка, без которой меня бы не было. Фестиваль открывает новые имена. Это единственная площадка с атмосферой, полной творческой свободы, которая позволяет появляться смелым, провокационным режиссерам. Но, когда у тебя уже есть аудитория, Кинотавр становится больше домом, в который приезжаешь, чтобы показать свой новый проект. В моем случае фестиваль создавал как позитивные, так и болезненные моменты. Например, неоднозначной была реакция на фильмы «Майор» и «Дурак». Признаюсь, что я стал даже его побаиваться. Мне не всегда казалось уместным мое присутствие там. Кинотавр – большая семья, но я до сих пор не ощутил себя частью этой семьи. И сейчас со «Сторожем» я еду с чувством беспокойства. Это площадка, которая дала мне всё и при этом внушила страх.

Елена Трусова:
Вы предвосхитили мой следующий вопрос. Я как раз хотела узнать, как меняются ваши эмоции от Кинотавра с годами.

Юрий Быков:
С годами становится все страшнее. Диссонанс между отношением киносообщества и аудитории рвет меня на части.

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал