Александр Горчилин: «Наше поколение отличает скептицизм и неверие в происходящее вокруг»

Со 2 по 10 июня в Сочи пройдет 29-й Открытый российский кинофестиваль «Кинотавр». Портал «ПрофиСинема» как многолетний информационный партнер фестиваля продолжает публикацию интервью с участниками конкурсной программы. Актер и режиссер Александр Горчилин представит свой фильм «Кислота» в дебютном конкурсе фестиваля. В интервью «ПрофиСинема» он рассказал о работе над картиной, о современном поколении 20-летних, о героях фильма «Лето», цензуре и многом другом.  

Александра Иванова: 
Актёры всё чаще идут в режиссуру, и уже не первый год в конкурсе «Кинотавра» мы видим режиссёрские дебюты известных актёров. Почему так происходит, на ваш взгляд? И какова ваша личная мотивация прихода в режиссёрскую профессию? 

Александр Горчилин: 
За всех сказать не могу. У кого-то это амбиции, у кого-то недостаток внимания к своей персоне, у кого-то способ избавиться от каких-то своих проблем. Такие разовые акции. Первое что меня увлекло в кино – это возможность монтажа. Начинал с того, что скачал себе на компьютер монтажную программу и монтировал какие-то видео. Не стремился целенаправленно уйти в режиссуру, просто так совпало. 

Александра Иванова: 
Как возник замысел фильма «Кислота»? И долог ли был путь от замысла к воплощению? 

Александр Горчилин: 
Это точно не было планом, который я долго вынашивал. История начиналась с нуля, с момента нашей первой встречи с Сабиной Еремеевой. Она меня спросила о том, что меня волнует. Я накидал какие-то свои проблемы, актуальные на тот момент, это были проблемы секса, проблемы, связанные с взаимоотношениями с родителями, с самоопределением. Когда каждый день ты сидишь и думаешь, что твоя жизнь закончилась, и не знаешь, чем тебе заниматься дальше. Мы позвали Валеру Печейкина, что-то ему наговорили, отталкиваясь от обозначенных мною тем, и стали долго и упорно мучиться со сценарием. Не могу сказать, что в итоге довели его до совершенства. Но начали снимать. 

Александра Иванова: 
Для вас было важно снять кино о людях своего поколения, о тех, кого вы в одном из своих интервью назвали «инфантильными, из-за того, что им не приходилось ничего добиваться и через что-то проходить»? 

Александр Горчилин: 
Возможно, я слишком самонадеянно когда-то сказал, что это кино о поколении в целом. Оно все-таки разное, есть и много дельных людей. Но большинство молодых людей действительно компенсируют какие-то свои внутренние недостатки, боятся, замыкаются от масштабности происходящего вокруг. Все пытаются чего-то избежать, чего-то не касаться, из-за этого мало развиваются личностные качества. Мало личностей вокруг, безликое поколение отчасти. А человек определяется теми качествами, которые он вырабатывает за счет каких-то совершенных действий, пусть маленьких. Человек может стругать столы из досок, но это уже его личное качество, оно его делает кем-то. Что-то надо делать, даже если это не получается. Мой любимый эпизод в фильме покойного Милоша Формана «Полет над гнездом кукушки»: когда Джек Николсон пытается оторвать умывальник, все над ним начинают смеяться, а он говорит: «Я хотя бы попытался». А вот это не очень многие могут себе позволить. 

Александра Иванова: 
Герои вашей картины – люди мечущиеся… 

Александр Горчилин: 
Да. Но я воспринимаю это еще и как некую форму протеста. У главного героя Саши пассивный протест, потому что он идет от большой любви. А у другого героя процесс направлен на какое-то разрушение мира, но все равно через себя. У молодых людей есть такая черта – скептицизм, неверие в происходящее вокруг, в своих родителей, друзей, в человеческие чувства. Ничего не воспринимается всерьез, все кажется какой-то глупостью. Мне вот девушки признавались в любви, а я не верил, думая, что это какая-то игра. Герой сначала воевал с циничным, холодным миром. А потом у него начался протест через уничтожение себя. Изменить мир не было сил, попробовал сделать акт самоуничтожения, на который у него тоже смелости не хватило. И дальше у них обоих идет момент осознания, начинаются этапы взросления. Начинаешь понимать, что мыслил не так, что ты не такой смелый, не такой крутой, что ты не личность. Взгляды меняются, становятся шире. Черное и белое начинает приобретать оттенки. Раньше я запросто мог сказать, этот фильм плохой, а этот крутой. Сейчас уже понимаю, что не имею права что-то ругать, а про что-то говорить откровенно хорошо. Лучше лишний раз промолчу. Могу иметь личное мнение, но не буду кричать на всю округу и заявлять о нем. Сам побывал внутри ситуации, сняв свой фильм, и не буду так категоричен, потому что знаю цену всему. 

Александра Иванова: 
В фильме Кирилла Серебренникова «Лето» вы играете практически ровесника героев вашей картины. Вам удалось что-то понять о них, чем они отличаются от нынешних людей того же возраста? 

Александр Горчилин: 
Мои ровесники никак не могут их понять. Читал про ментальность этих людей, которые собирались в квартирах, делали этот рок, про культуру их протеста. Сегодня таких людей я не знаю. Это другой уровень осознания себя в окружающем мире. Плюс и мир был другой. У них год шел за два, они были взрослей. Это все от внешних обстоятельств. Люди были интеллигентней, с бОльшим интеллектуальным багажом, потому что, мне кажется, тогда информация была отборная. Понимаю, что очень много не допускалось, не было разнообразия, как сейчас, высокое искусство, низкое искусство, попса, телевидение, реклама, артхаус, блокбастер, и так далее. Но то, что существовало, было самобытно и на уровне. Другой уровень осмысленности материала. Мы же действительно были самой читающей нацией. Да, эти люди, конечно, другие. Они хотели, возможно, чего-то привнести, наверстать упущенное, и у них была мечта о свободе. До них все равно доходили какие-то вещи с запада, музыка, сделанная не на трех гитарах, а на крутом оборудовании. И у них была мечта и попытка дотянуться до того уровня. Не спародировать его, а сделать что-то самобытное. 

Александра Иванова: 
И они все-таки внесли какой-то вклад, в преобразования, произошедшие потом в стране… 

Александр Горчилин: 
Внесли, да. Но вот про советскую цензуру говорили, что она была хорошим стимулом для крутого творчества, можно было донести мысль завуалированно. А это все оправдание своей неполноценности. Когда что-то не получается, мы всегда найдем способ это оправдать. Вот Тарковский, сколько он хороших фильмов снял. А сколько не снял, а  мог бы снять еще! Сколько всего могло бы быть, если бы не цензура. Да даже сейчас, снимая фильм за деньги Министерства культуры, ты не позволяешь себе какие-то вещи, которые хотел бы сделать. Приходится о чем-то недоговаривать. В каком-то промежутке времени свобода еще была, когда Германика снимала «Все умрут, а я останусь», например. Это такое небольшое окошечко, которое сейчас закрылось, к сожалению. Теперь какие-то люди определяют за население, что оно должно видеть и слышать. Возможно, действительно кто-то не хочет смотреть на определенные вещи. Но есть же люди, которые хотят. И в конце концов деньги государства – это деньги народа. А я вот хочу смотреть фильмы, где употребляют наркотики, занимаются сексом, матерятся. Можно же поставить тысячу предупреждений, люди будут знать и выбирать. Свобода – это возможность выбора. 

Александра Иванова: 
В вашем фильме отличный актёрский состав, стопроцентное попадание во все персонажи – от главных до эпизодических. Как проходил кастинг? 

Александр Горчилин: 
Да, кастинг был довольно долгий. Изначально я поставил себе цель найти тех, кого не знаю, с кем не работал, избегать связей со своим курсом, со своим театром. Хотелось снять дебютантов. И такие люди были в команде, но не так много, как планировалось. Очень много отсматривал актеров, с кем-то было сложно, кого-то я не понимал, начинал винить систему образования, потому что видно, как она на них влияет. Уже в тот момент, когда ты здороваешься с человеком, понимаешь, нужен он тебе дальше или нет. Эти вещи очень интуитивны. Даже сам пробовался на одну из главных ролей и сам себя не утвердил. В итоге понял, что это должен быть Филипп Авдеев. В Александра Кузнецова влюбился, как только он зашел. Думали, что он сыграет эпизодическую роль в начале фильма, а потом взяли на главную. Я увидел незашоренного, незатасканного нафталиновыми театральными понятиями человека, который осознает себя в пространстве, а не подстраивается под него. Он очень сложная личность во всех отношениях, непростой человек. Но это и здорово. Александр прекрасный режиссер. Как и Филипп, кстати. Сейчас Кузнецов ставит у нас в театре спектакль, я играю у него. Взял за основу «Илиаду» и «Одиссею», всю ее переписал. Будет такой большой-большой рок-концерт - спектакль. 

Александра Иванова: 
Великолепны у вас в картине Дмитрий Куличков и Александра Ребенок, у них есть потрясающая сцена… 

Александр Горчилин: 
Да, Куличков мой давний товарищ. Ребенок сильно помогла мне в эмоциональном плане. Так получилось, что эти съемки были для меня обучением и процессом понимания себя. Изначально мы с оператором Ксюшей Середой и с Сабиной решили, раз нам выдалась возможность снять фильм, надо сделать так, как мы еще не делали, не пробовали. У нас уже есть какие-то свои фишки, мы могли бы снять ярко, взрывно, провокационно. Но мы решили пойти другим путем, который нам тоже показался интересным. Не думаю, что во многом мы справились, но ошибки – это тоже прекрасно. 

Александра Иванова: 
С продюсером Сабиной Еремеевой было полное взаимопонимание? 

Александр Горчилин: 
Да. С первой нашей встречи стали понимать, что вкусово мы схожи, никогда не было каких-то очень сильных разногласий. 

Александра Иванова: 
Со своим учителем Кириллом Серебренниковым советовались во время съёмок? 

Александр Горчилин: 
Нет. 

Александра Иванова: 
Но он был в курсе того, что вы снимаете кино? 

Александр Горчилин: 
Да, конечно. Отчасти он даже был инициатором этого. Мы несколько раз говорили с ним про фильм, до и во время съемок. Он все время интересовался моими делами, давал небольшие советы. Он выбрал правильную позицию невмешательства, и я тоже пытался избегать какой-то прямой помощи. Но моральную поддержку как учитель он мне оказывал. 

Александра Иванова: 
Представляете себе целевую аудиторию вашей картины? 

Александр Горчилин: 
Думаю, что фильм мог бы неплохо зайти людям плюс-минус моего возраста, потому что они пребывают в некой сумасбродной депрессии. И мне кажется, фильм мог бы неплохо быть воспринят людьми, у которых есть дети такого возраста. Для меня эта история даже больше про родителей, чем про детей. 

Александра Иванова: 
Какие надежды связываете с «Кинотавром», что ждёте от фестиваля? 

Александр Горчилин: 
Просто волнуюсь. Нормальное человеческое волнение. 

Александра Иванова: 
Собираетесь дальше заниматься кинорежиссурой, есть ли уже какие-то идеи по поводу нового фильма? 

Александр Горчилин: 
Нет, я сейчас нахожусь в стадии, когда не очень понимаю, чем хочу заниматься. Пока отпущу от себя то, что уже сделано. И уделю время тому, чтобы понять что-то про себя. Запутался сам в себе, а из пальца высасывать не хочется, быть нечестным к себе и к остальным. Если бы я хотел стать успешным, наверное бы уже стал. Но натура не позволяет.   

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал