Павел Чухрай: «Картина «Холодное танго» снята в основном на частные деньги»

22 июня 2017 года в российский прокат выходит новая картина Павла Чухрая «Холодное танго» (дистрибьютор – компания WDSSPR). Драма, снятая по повести Эфраима Севелы «Продай твою мать», стала фильмом открытия 28-го Открытого российского кинофестиваля «Кинотавр». В интервью главному редактору портала ПрофиСинема Нине Ромодановской Павел Григорьевич рассказал об актуальности тематики ленты, воссоздании атмосферы 40-50-х годов прошлого века, работе с исполнителями главных ролей Юлией Пересильд и Риналем Мухаметовым, своем «талисмане» Сергее Гармаше, а также своих нереализованных проектах и многом другом.

Нина Ромодановская:
Ваш фильм «Русская игра» вышел в 2007 году, сейчас 2017-й - и вы выпускаете «Холодное танго». Чем было вызвано ваше 10-летнее молчание в кино, какими проектами занимались в эти годы? 

Павел Чухрай: 
Наверное, это стечение обстоятельств. По каким-то причинам мои проекты довольно часто не находят понимания. Не умею я искать деньги на кино. Когда случается пауза, пишу сценарии, мне это интересно. За десять лет их набралось достаточно. Кое-что печатаю в журнале «Искусстве кино». 
В этот период было начато несколько проектов, но их не удалось довести до конца. Власти Ханты-Мансийска предложили сделать историческую картину про Александра Меншикова. Мне эта тема очень интересна, потому что герой – человек мощный, крепко связанный с Россией, много сделавший для её становления, но при этом не без греха – Пётр часто его поколачивал за коррупцию. Характер неоднозначный и интересный, всей жизнью связанный с преобразованиями страны. История показалась мне современной. Мы написали сценарий с Александром Миндадзе, я отнес его в Минкульт Ивану Демидову. Он посмотрел на меня со снисходительной улыбкой, как доктор на больного, и сказал, что у них лежит стопка патриотических сценариев про Кутузова и Суворова, которые не удается запустить, чего уж говорить о Меншикове. И поддержки финансовой не дали. Хотя у нас уже было сделано довольно много – работала группа, мы нашли актеров, выбрали натуру, у нас были готовы эскизы декораций.
Потом была картина «Москва 400», которую я очень хотел делать. Это любовная история на фоне первого испытания водородной бомбы. Сценарий назывался «Испытание», но потом мы его назвали «Москва 400», по шифру полигона в Семипалатинске. Когда сняли примерно треть, выяснилось, что у продюсера Игоря Толстунова бюджета на картину такого размаха не хватает. А я представлял себе апокалипсис по-голливудски с атомным взрывом. 
После того проекта я написал давно вынашиваемый мною сценарий «Месть» по мотивам прекрасного рассказа Анатолия Кима. Это история корейца, попавшего после Второй Мировой войны на советский остров Сахалин. Красивая, полная драматизма и любви притча с острым, почти детективным сюжетом. Я нашёл продюсеров из Южной Кореи. Они были очень заинтересованы в проекте и нашли со своей стороны половину бюджета для фильма, но ни наш Минкульт, ни Фонд кино не заинтересовались проектом, денег не дали. Мы с корейскими продюссерами ещё какое-то время не теряли надежды, работали, выбрали натуру в Южной Корее и на Сахалине, провели кастинг актёров, сделали несколько публичных презентаций, но поддержки от наших выше названных структур так и не нашли. И фильм потихоньку заглох, так по-настоящему и не начавшись. Как вы понимаете, на каждый такой проект уходит немало времени, а я здесь говорю только о тех, которые вышли за рамки просто написанных в промежутке сценариев.

Нина Ромодановская: 
А вы могли бы еще вернуться к этим проектам? 

Павел Чухрай: 
Нет, уже не смог бы. Не хочется сейчас втягиваться в эти огромные картины, вымучивать их с маленьким бюджетом. То, что американцы делают за 30-40 миллионов, пытаться снять за три. 
Есть у меня еще сценарии сериалов, которые, возможно, состоятся, но не со мной в качестве режиссера. Я написал восемь серий для RWS. И четырехсерийную историю «Убийство Троцкого», которую сейчас пытается продать Александр Роднянский, ищет международные деньги. Может быть, у него получится, знаю, что он предлагал сценарий режиссеру Режису Варнье. 

Нина Ромодановская: 
А как получилось с «Холодным танго»? 

Павел Чухрай: 
Люди, которые инвестировали в проект, очень хотели выпустить его к 70-летию Победы. Для меня подобные привязки к датам кажутся бессмысленными, но раз была возможность сделать фильм на материале, который тебя волнует, который кажется по своим проблемам злободневным – грех отказываться. Я предложил написать сценарий по повести Эфраима Севелы. К «дате» мы не успевали, но проект состоялся. Картина снята в основном на частные деньги. Позже небольшое финансирование было получено из Минкульта, оно ушло на постпродакшн.

Нина Ромодановская: 
Почему вы взялись за эту тему? 

Павел Чухрай: 
Мне очень нравилась повесть Эфраима Севелы «Продай твою мать», которую я прочитал несколько лет назад, и хотел снимать фильм по ней. У Севелы довольно сложная многоплановая повесть, поэтому в картине я сосредоточился на одной из линий. Это история о любви, о драматической связи двух непохожих людей, разделённых национальными предрассудками, культурными традициями, политическими заблуждениями… В условиях войны и послевоенной советской России эти два человека пытаются сохранить свою любовь, свою совесть, свою жизнь.
Сегодня, когда мир погружается в противостояние национальное, культурное, религиозное, политическое, проблемы, которые стояли перед героями нашего фильма, кажутся мне очень актуальными. 

Нина Ромодановская: 
Юлия Пересильд не сразу была утверждена на главную роль?

Павел Чухрай: 
Я до этого ее очень мало знал. Видел Юлю в фильме «Край», там она мне была интересна. Но ни более поздних ее работ в кино, ни театральных я не видел. Мы попробовали многих актрис. Но, когда пришла Юля, и мы с ней поговорили, а потом сделали пробу, у меня уже вопросов не было. В Юлии Пересильд я увидел мощную, трагическую актрису, которая при этом, может быть смешной, а может быть гротесковой. Очень талантливая. Работать с ней было наслаждение. 

Нина Ромодановская: 
Главная мужская роль у Риналя Мухаметова, сейчас он – восходящая звезда…

Павел Чухрай: 
Риналь замечательный. Кроме того, что талантливый, еще прекрасный, чистый, добрый человек. На пробах он все сделал ярко, эмоционально. Единственное, что меня смущало некоторое время – Риналь мне показался уж очень «парнем из сегодняшнего дня». Это ощущение ушло, когда мы поработали над ним с гримёрами, художниками по костюмам, но главное, конечно, не во внешних изменениях. Риналь очень гибкий актёр, он читал литературу о тех временах, посмотрел хронику тех лет, он глубоко работал над ролью. Считаю, что ему роль по-настоящему удалась и в его будущей артистической карьере она займёт не последнее место. 
Также у нас снимались два замечательных литовских актера – Дайнюс Казлаускас и Андрюс Бялобжескис. Они продолжатели моей любимой литовской кинематографической и театральной школы. Одна из главных ролей в фильме у Сергея Гармаша, которого я считаю выдающимся актёром, к тому же, моим другом и соратником. Стараюсь с ним работать при любой возможности. Правда, не всегда это получается. Когда я писал сценарий, то уже знал, что роль майора Таратуты, то уже зрительно представлял себе в ней именно Гармаша. Он читал сценарий еще в сыром виде, и именно он предложил ту фразу, которую потом я вставил в финал фильма. 

Нина Ромодановская: 
Действие картины происходит в 40-е – 50-е годы. Как вы создавали атмосферу того времени, что служило для вас ориентиром? 

Павел Чухрай: 
Конечно, я вместе с группой смотрел много фото и киноматериалов из того времени. Кроме прочего, я ранее сделал документальный фильм «Дети из бездны» о трагедии Холокоста и перелопатил много хроники того периода. Но и ещё не маловажное для понимания мною атмосферы более поздней – сталинской атмосферы начала пятидесятых – это мои ранние детские воспоминания. Как ни странно, и они мне очень сгодились. 

Нина Ромодановская: 
Вы не первый раз работали с оператором Игорем Клебановым. Что для вас важно в этом сотрудничестве? Какими вообще, на ваш взгляд, должны быть идеальные творческие отношения режиссёра с оператором? 

Павел Чухрай: 
Я работаю поочерёдно с двумя операторами. Это Владимир Климов и Игорь Клебанов. Для меня самое главное то, что мы ровесники, и наши воспоминания, представления о прошлом, эстетические предпочтения в искусстве очень схожи. Мне важна их поддержка во время работы, их советы и не только касающиеся изобразительного решения фильма. 

Нина Ромодановская: 
Видите с ними одинаковую картинку в объективе…

Павел Чухрай: 
Приблизительно так, насколько это возможно. Во всяком случае, мы находимся на одной волне. Они так же, как и я, ревностно и скурпулёзно воссоздают атмосферу в фильме. Ну а кроме всего прочего они оба замечательные операторы, настоящие художники. 

Нина Ромодановская: 
Где проходили съёмки? 

Павел Чухрай: 
Павильоны мы снимали в Москве, натуру и интерьеры – в Литве и Латвии. Сейчас ведь очень трудно найти аутентичную натуру для съёмок исторического прошлого, даже недавнего. В Прибалтике это ещё было можно сделать без огромных бюджетных затрат. К сожалению, много интересного материала в картину не вошло. Целая линия с одной замечательной пожилой латышской актрисой вообще выпала целиком. Мы же предполагали, что сделаем еще четырехсерийную версию фильма для телевидения. 

Нина Ромодановская: 
Но может быть телеверсия все-таки будет? 

Павел Чухрай: 
Это зависит не от нас. Нужен отдельный бюджет для нового монтажа, озвучания, записи музыки… Пока такого заказа не было. Замечательно, что фильм купил канал «Россия». Возможно, они закажут нам и телеверсию. 

Нина Ромодановская: 
Фильм совсем скоро выходит в прокат. Какой вы видите целевую зрительскую аудиторию картины? 

Павел Чухрай: 
Надеюсь на самого разного зрителя. Немного огорчен тем, что мои картины обычно выпускаются в прокат летом. Часть зрителей, которым фильм мог быть интересен, будет в этот момент на огородах. Надеюсь, в этом смысле поможет телевидение. Такая же ситуация была с «Водителем для Веры». Мы выходили летом, и, несмотря на то, что сборы были очень хорошие, главным, конечно, оказался телевизионный зритель. Как потом сказал Константин Эрнст, за весь год наш фильм был вторым в рейтинге по просмотру зрителями, после новогоднего обращения президента. Как будет в этом году – посмотрим. Конечно, очень повезло, что фильм оказался в пакете у Disney. Они очень избирательны в выборе и прокатывают не так уж много российских фильмов. 

Нина Ромодановская: 
Как вы думаете, будет ли эта история интересна молодому зрителю? 

Павел Чухрай: 
Хотелось бы, потому что исторический опыт тех времён, на мой взгляд, совершенно необходим сегодняшнему молодому зрителю. Но я не делаю картины с расчётом на какой-то культурный или возрастной срез зрительской аудитории. Снимаю так, как чувствую, в надежде, что если тема волнует меня, то и других она не оставит равнодушными. Пусть это даже будет не самая массовая аудитория, зато близкая мне по духу, по отношению к жизни. 

Нина Ромодановская: 
Ваша картина открывала «Кинотавр». Об участии в конкурсе речи не шло? 

Павел Чухрай: 
Нет, не шло. И это хорошо. Мне нравится, что сейчас в конкурсе «Кинотавра» в основном картины молодых людей, нового поколения. Это очень важно, потому что их фильмы, как правило, малобюджетные, и часто сделаны вообще без участия государства и крупных продюсерских компаний. Здесь, на фестивале, они получают внимание критиков, зрителей, коллег, средств массовой информации… что, в свою очередь, может привлечь внимание и больших слоёв кинозрителей. А фильмы на этом фестивале есть очень интересные, эмоциональные и правдивые.