Надежда Степанова: «Таня — это петербургская Амели»

C 6 по 13 июня 2016 года в Сочи состоится XXVII Открытый российский кинофестиваль «Кинотавр». Портал «ПрофиСинема» как многолетний информационный партнер фестиваля представляет серию интервью с участниками конкурсной программы. Фестиваль в этом году богат на дебюты — начинающий режиссёр Надежда Степанова представляет драму «Я умею вязать», съёмки которой в сотрудничестве с кинокомпанией Софико Кикнавелидзе «Белое Зеркало» она начала ещё будучи студенткой ВГИКа. 

Корреспондент:

«Я умею вязать» — это ваш дебют в полнометражном кино. Расскажите, пожалуйста, немного о себе, про ваш путь в кино. 

Надежда Степанова:

Полгода назад я окончила режиссёрский факультет ВГИК, мастерскую Сергея Александровича Соловьёва. За время учёбы я сделала четыре короткометражных фильма, две театральные постановки, небольшие репортажи и пару клипов, а также на втором курсе начала работать над картиной «Я умею вязать». Кроме того, играла в театре, потому что изначально училась на актёрском факультете, а идею перевестись на режиссуру подал мне мой мастер. 

С этим связана интересная история. Сергей Александрович заметил меня благодаря одной из сценических работ, которую я ставила в стенах ВГИКа. Она была очень сложной в реализации. Девять парней прыгали с пожарной лестницы в женский туалет на 2-м этаже, и при этом смотреть это действие могли лишь несколько человек в подсобке. У нас возникали проблемы с начальством, потому что такая затея нарушает правила пожарной безопасности. Однажды на показ пришёл Сергей Александрович, и как раз произошёл скандал: во время кульминации охранник убрал лестницу, с которой прыгали ребята. Нам пришлось буквально выкрасть лестницу обратно и удерживать охранника до окончания постановки. Мне уже было всё равно: отчисляйте, но дайте закончить этюд! Зрители не заметили заминки, но после показа меня вызвал к себе Сергей Александрович. Я была готова к выговору и даже отчислению, но что вы думаете? Мастер попросил повторить постановку! Пришлось всё это проделывать заново. 

В конце концов, я осмелилась представить на суд свою первую видеоработу — репортаж, хотя этот диск с записью был подписан мною: «никому никогда не показывать». После показа Сергей Александрович выдержал долгую паузу, затем выкрикнул: «К 70-летию Сокурова!». Он увидел во мне режиссёрский потенциал и помог перевестись. 

Корреспондент:

Первая работа и сразу номинация на «Кинотавре». Каковы ваши ощущения от этого события и ожидания от конкурса?

Надежда Степанова:

Конечно, ожидаю победы! Однако независимо от результата, я очень рада номинации, потому что это подстёгивает к дальнейшему творчеству и прибавляет энтузиазма в работе над новыми идеями.

Корреспондент:

Как родилась идея картины? Чем вас привлек сценарий Татьяны Богатырёвой и как завязалось ваше сотрудничество?

Надежда Степанова:

Сценарий Тани Богатырёвой выиграл конкурс журнала «Искусство кино», и права на него купила компания «Белое Зеркало» Софико Кикнавелидзе. Мое сотрудничество с Софико завязалось благодаря Сергею Александровичу и актрисе Татьяне Друбич, которая обратилась к мастеру с просьбой порекомендовать режиссёра. Они остановились на мне. Сценарий изначально показался мне слишком литературным, то есть всё действие было абсолютно некинематографичным. Я привела в порядок структуру, не меняя сути и идеи, после чего редакторы сделали итоговый вариант. Мне предложили сначала разработать и снять всего три сцены, а также найти для этого актёров и объекты для съёмок. Я параллельно училась и занималась другими проектами, поэтому было достаточно сложно, но когда мне предложили снимать картину целиком, я не смогла отказаться. 

Корреспондент:

Когда вы приступили к съёмкам?

Надежда Степанова:

С июня месяца мы начали подготовку к съёмкам, и несмотря на то, что планировали заниматься этим 4 месяца, пришлось ужаться. Мне было важно начать в сентябре, потому что именно в начале осени Петербург выглядит так, как необходимо для фильма. С погодой, кстати, город нам очень помог: хватило и солнечных, и дождливых дней. 

Корреспондент:

Вы говорили, что героем фильма на равных с персонажами становится Петербург. Какова роль города в истории? Почему вам важно было застать и солнечную, и пасмурную погоду?

Надежда Степанова:

Мне необходимо было показать контраст внутреннего состояния героини и окружающей среды. Я пыталась добиться объёма, чтобы погода вступала в спорные отношения с настроением Тани. Для натуры мы специально выбирали не «открыточные» улицы Петербурга, а спрятанные от глаз среднестатистического туриста — под прицелом оказался Васильевский остров и Петроградка. Чтобы найти места для натурных сцен, я специально перед съёмками жила некоторое время в Питере и много гуляла по городу. 

Корреспондент:

Главная героиня — молодая девушка Таня в поиске смысла жизни. В чем заключается её конфликт? Что олицетворяет этот образ: Таня — героиня нашего времени?

Надежда Степанова:

Я несколько раз слышала от компетентных в области кино и литературы людей одну мысль: Таня — это «петербургская Амели». Мне очень приятно такое сравнение! Таня и Петербург — это совокупность, один герой. Также было здорово, если бы зрители нашли в героине черты современного молодого человека. Актуальность истории — это важно. В некоторой степени меня тоже кое-что роднит с героиней — жизненные ситуации, дилеммы, с которыми сталкиваешься в таком возрасте. 

Корреспондент:

Что означает увлечение героини вязанием? Это занятие помогает Тане обрести смысл?

Надежда Степанова:

Героиня устанавливает связь своего внутреннего мира с внешним через вязание. У меня тоже была такая ситуация в детстве, когда при внешнем благополучии, я переживала конфликт внутри. Идеалистические взгляды на жизнь заставляли расстраиваться из-за некоторых поступков близких. Когда это происходило, я садилась за рояль и играла. Тактильная и музыкальная сублимация помогала восстановиться. Таня также использует своё увлечение, чтобы почувствовать гармонию. Однако в фильме показана трансформация: девушка выходит из больницы и вместо вязания начинает писать книгу. Происходит становление её как личности, развитие способа самовыражения: сначала она вяжет, потом начинает делает заметки карандашом на бумаге, затем работает над книгой за компьютером. 

Корреспондент:

Роль Тани исполняет тоже дебютантка в большом кино — Алина Ходжеванова. Что для вас было главным, когда вы выбирали актрису на главную роль и что вам понравилось в Алине?

Надежда Степанова:

Изначально я видела другую актрису на эту роль — Марию Смольникову, но она не смогла себе позволить подстроиться под наш осенний график, поскольку играет в театре и каждый день репетирует. Мы рассмотрели множество вариантов, но когда Алина пришла на пробы и начала говорить, я услышала в её интонации именно то, что нам нужно. Она была уставшая, измотанная после учёбы, но этим и зацепила. 

Мы вместе с Алиной разрабатывали героиню, и актриса многое нашла для её образа самостоятельно, собрав наблюдения и ситуации из собственной жизни, из семьи. Кстати, она плакала в кадре всегда по-настоящему! 

Конечно, было непросто, потому что Алина — начинающая актриса в группе профессионалов. Но я тоже только училась, поэтому у нас получился дебютный дуэт! Даже трио, ведь автор сценария, Татьяна Богатырёва, тоже дебютантка, хотя мы никогда и не встречались.

Корреспондент:

Расскажите, пожалуйста, как проходили съёмки. Возникали ли какие-либо трудности на площадке? Что для вас оказалось самым сложным?

Надежда Степанова:

Съёмки длились 40 съёмочных дней. Мы успели уложиться в сентябрь в Петербурге, после чего снимали в Москве на объектах. Мы сняли квартиру с голыми стенами и пустым пространством, в которой наши художницы, Татьяна Юркова и Наталья Силинская, буквально за одну ночь сделали отличный интерьер. Я была поражена их работоспособностью и очень им благодарна, потому что сроки на тот момент уже горели. 

Для меня самым сложным оказался монтаж: получалось вариантов пять с разными смыслами, даже в разных жанрах. В конце концов, Сергей Иванов, у которого за плечами монтаж таких картин, как «Солнце», «Русский ковчег», «Овсянки», «Под электрическими облаками», смог добиться того, что нужно, и этим внёс большой вклад в кино. Я надеюсь, что ещё буду с ним работать! 

Вставала ещё одна дилемма, связанная с записью песни к фильму. В финальной сцене в небольшом клубе группа под названием «Пионеры» исполняет песню на немецком языке. Изначально в режиссёрской экспликации в финале было выступление «Пионеров» с песней Rammstein — Mutter. Это мой интуитивный образ. Даже до начала подготовительного периода была готова запись с концерта. Мы обратились к студии, которая владеет правами на эту песню. Софико, получив ответ, сказала мне: «Надя, выбирай: либо мы снимаем фильм без Mutter, либо покупаем права на эту песню и наша картина будет длиться 2 минуты — ровно столько, сколько идёт выступление». Тогда мы приняли решение написать оригинальную песню, в которой поётся про девочку, которая умеет вязать. Это будет непросто считать даже тем, кто знает немецкий, потому что группа поёт с акцентом. Однако всё самое интересное не лежит на поверхности, ведь и мой фильм о том, что скрывается внутри. 

Софико Кикнавелидзе: «Я жадная до талантливых людей»

Корреспондент:

У вас за плечами больше проектов с молодыми начинающими режиссёрами, но в прошлом году выступили продюсером фильма «Страна Оз». Скажите, пожалуйста, есть ли здесь принципиальные отличия, и с кем вам больше нравится работать — с дебютантами или с состоявшимися режиссёрами, как Василий Сигарев?

Софико Кикнавелидзе:

Самое главное — талант: я жадная до талантливых людей. Отдавая всю себя в работе, не люблю тратить своё время, силы на людей, не понимающих, что они делают в профессии. Я остро чувствую энергию одаренных людей, заряжаюсь ею и, наоборот, «увядаю» рядом с посредственностями: сразу становится неинтересно жить и работать, я начинаю сильно раздражаться. 

Сложности в работе бывают всегда, но ни у Васи, ни у Нади нет лжи по отношению к своему делу, и с такими людьми есть желание общаться, дружить, спорить, радоваться или терпеть неудачи и снимать самое лучшее кино в стране. 

Корреспондент:

Когда вы берётесь за дебютный авторский проект, чем вы больше руководствуетесь – так сказать альтруистическими соображениями или все-таки авторское кино – это тоже бизнес?

Софико Кикнавелидзе:

Относительно картины «Я умею вязать» про «бизнес» мы совсем не думали. Эта история тронула душу — я многое нашла в себе и до сих пор нахожу. С этой картиной мы все как будто повзрослели: пока снимали и монтировали, я многое переосмыслила, поняла и объяснила себе. И постоянно думала, какая же молодец Татьяна Богатырева — смелая, откровенная и тонко чувствующая. Я точно так же, как главная героиня, однажды от обиды, нарочно разбила папину любимую чашку у него на глазах... Интересно, он помнит об этом? Этот проект в большей степени личный. 

Корреспондент:

Были ли финансовые трудности при производстве фильма «Я умею вязать»?

Софико Кикнавелидзе:

Финансовых трудностей у нас не было. Был бюджет, скромный, но достойный, и мы в него уложились. Министерство культуры поддержало нас в постпроизводстве, выделило финансирование на завершение картины, за что мы очень благодарны, так как процесс монтажа у нас сильно затянулся, а завершать работу хотелось на должном уровне. 

Корреспондент:

Вы сняли картину еще в 2013 году. Почему только сейчас отборщики «Кинотавра» её заметили и что происходило эти годы?

Софико Кикнавелидзе:

Знаете в чем счастье кинематографиста? Я знаю. Не спешить. Только так можно что-то успеть. Сергей Иванов и Александр Копейкин, которых я считаю соавторами картины, успели показать, что такое делать кино любя. Сергей разглядел и разобрал историю очень детально, как будто нанизал каждую бусинку заново, переосмыслив и выведя её на совершенно новый уровень. Александр проделал невероятную работу звукового параллельного монтажа, поддержал все идеи Сергея и визуальное решение оператора Дмитрия Улюкаева. Его звучание имеет не только смысл, но, порой мне кажется, что и запах. Василий Сигарев успел прозвать наш фильм «Варежки» — по-моему, очень теплое название. Отборщики «Кинотавра» смогли оценить картину, когда она была окончательно готова. 

Корреспондент:

Каковы дальнейшие планы? Вы делаете ставку на фестивали или рассчитываете также выпустить фильм в прокат?

Софико Кикнавелидзе:

Мы прекрасно понимаем, что наш фильм не рассчитан на широкую аудиторию и должен вершить свою судьбу на фестивалях, но смеем надеяться, что Геворг Аветикович Нерсисян и Армен Суренович Бадалян не оставят без внимания самый трогательный дебют этого года, и мы выйдем в прокат на таком же трогательном количестве копий.