Роман Коппола: «У фильмов есть ДНК»

1 марта 2013 года в Москве состоялась премьера нового фильма Романа Копполы «Умопомрачительные фантазии Чарли Свона-третьего» (в кинотеатрах с 14 марта, прокатчик - «Кино без границ»). Сын Фрэнсиса Форда Копполы специально прилетел в Москву, чтобы представить свою картину российской публике и пообщаться с журналистами. Предлагаем вашему вниманию эксклюзивное интервью с Романом Копполой.

Корреспондент:
Вы долго работали клипмейкером, продюсировали «Где-то» Софии Копполы, писали сценарии (за сценарий к «Королевству полной луны», созданный совместно с Уэсом Андерсоном Вы даже были номинированы в этом году на «Оскар»), сняли два полнометражным игровых фильма. Кем Вы себя считаете в большей степени — продюсером, сценаристом или режиссером? И почему Вы так редко снимаете — Ваш прошлый фильм «Агент Стрекоза» вышел больше десяти лет назад, в 2001 году?

Роман Коппола:
Я вырос в мире кино. Многие мои детские воспоминания связаны с фильмами. Например, в предыдущий раз я был в Москве в 1979 году вместе с отцом, когда он представлял здесь «Апокалипсис сегодня». Но я не могу сказать, что меня интересует только кино — я люблю разные виды искусства. В случае с «Умопомрачительными фантазиями Чарли Свона-третьего» я выполнял функции и продюсера, и режиссера, и сценариста, и оператора, в общем, занимался сразу многими вещами. Так что, скорее, я ощущаю себя «создателем фильмов» – это более общее понятие, включающее весь процесс. Почему я мало снимаю? Нет какой-то определенной причины. Наверное, я просто медлительный. Кино быстро не делается. Хотя я бы хотел прибавить темп. Как только найду интересную идею, сразу займусь новым проектом.

Корреспондент:
А как Вам пришла в голову идея этого фильма — о мечтательном дизайнере Чарли Своне, тяжело переживающим разрыв со своей девушкой?

Роман Коппола:
«Чарли Свон» не появился из ниоткуда. Он вдохновлен самыми разными фильмами. Это и «Энни Холл» (тоже про разрыв пары), и «Весь этот джаз», и английские фильмы конца 60-х. К тому же, я сам пережил тяжелое расставание. А мой близкий друг прошел через развод. Я помню, как мы постоянно это обсуждали: я ее люблю, я ее ненавижу, она подарила мне подарок, что с ним теперь делать... Приятные воспоминания накладывались на тяжелые, и в голове возникал этакий калейдоскоп. Я решил, что интересно будет сделать фильм о преодолении разрыва.
Думаю, что у всех фильмов существует что-то вроде ДНК. Есть миг, когда кино зарождается у тебя в голове, и тогда надо просто следовать за сигналом, который посылает мозг. Я помню, что увидел картину художника Мела Рамоса с обнаженной женщиной, оседлавшей носорога. Мне показалось, что это дико смешно, сексуально и игриво. И я подумал тогда: здорово было бы сделать фильм столь же смелый и сумасшедший.


Корреспондент:
Как Вы придумали главного героя? У персонажа есть прототип?

Роман Коппола:
У аудиобренда Maxell была такая реклама — на ней изображен сидящий в кресле парень, которого сдувает музыка. Культовая картинка. Парень с рекламы выглядит крутым, но меня почему-то не оставляет чувство, что его бросила девушка. Вот отсюда и возник Чарли Свон. Хотя есть еще масса образов, которые легли в основу этого персонажа — я хотел сделать его похожим на крутых ребят из 70-х, кого-то вроде Джека Николсона и Брайна Ферри.


Корреспондент:
Как Вам удалось заполучить в фильм такое созвездие известных актеров — Чарли Шина, Билла Мюррея, Джейсона Шварцмана?

Роман Коппола:
Тут совпало сразу несколько моментов. Например, Джейсон Шварцман — мой кузен. Что касается Чарли Шина, то мы дружим с 11 лет — с момента съемок «Апокалипсис сегодня». Тем не менее, Чарли поначалу сомневался, потому что роль предполагалась сложная — нужно было и танцевать, и петь на разных языках. Но я был уверен, что он идеальный кандидат, и не принял «нет» в качестве ответа. Видимо, моя настойчивость сыграла ключевую роль. До Билла Мюррея достучаться было непросто. У него на телефоне автоответчик — можно только сообщение оставить. Я оставил сообщение, он ответил согласием, но больше я никакой информации от него не получал — даже не знал, какого размера делать ему костюм...

Корреспондент:
Чарли Шину пришлось научиться для фильма танцевать и петь на испанском. А чему научились за время съемок Вы?

Роман Коппола:
Я изучил визуальную культуру Лос-Анджелеса 70-х, художественный мир постеров и рекламы того времени. На личном уровне — я много думал о своей истории разрыва и понял, что раны рано или поздно затягиваются. Вначале кажется, что ты это не переживешь, а потом потихоньку справляешься. С точки зрения киноопыта — это был ужасно трудный проект: не было денег, нужно было уговаривать актеров... Иногда меня охватывало отчаяние — я думал, что не смогу довести фильм до конца. Но я пообещал себе, что не остановлюсь. И это был для меня урок: всего можно добиться, если не сдаваться.

Корреспондент:
У Вас в фильме есть странный эпизод с русским таксистом, который предлагает герою купить черную икру вместо наркотиков. Откуда он взялся?

Роман Коппола:
Да, мне не раз задавали этот вопрос. Но у меня нет ответа! Просто забавная фантазия: человек напивается, ему ужасно плохо, и тут ему предлагают икру, чтобы утешиться.

Корреспондент:
Кстати, это довольно интересный тренд. Кажется, в американское кино возвращается «русская тема». В «Миссия невыполнима: протокол Фантом» взрывают Кремль, в последнем «Крепком орешке» Брюсу Уиллису приходится иметь дело с русскими бандитами. Причем чем дальше, тем больше это начинает напоминать антирусские фильмы времен холодной войны — вроде «Охоты за «Красным Октябрем». Как в Америке сейчас представляют Россию?

Роман Коппола:
На самом деле у меня нет четкого представления о России. Да, существует некий стереотипный образ русской мафии — жестокие парни в черных кожаных куртках. Но у меня, понятное дело, совсем другой опыт: меня тут очень тепло встретили, я познакомился с большим количеством интересных творческих людей. Мое личное ощущение – здесь жизнь бьет ключом и происходит много любопытных вещей. Ну а контраст между реальными людьми и карикатурным представлением о стране — совершенно обычное дело.

Корреспондент:
Вы упомянули, что «Умопомрачительные фантазии» дались Вам тяжело, проект даже был угрозой срыва. Расскажите об этом подробнее. Насколько сложно сейчас запустить в Штатах независимое кино?

Роман Коппола:
К сожалению, очень сложно. Потому что кинобизнес не ориентирован на поддержку малого кино. Экономика крайне жесткая. С каждым годом становится все сложнее затащить зрителей в кинотеатры и заставить платить деньги, ведь вокруг столько бесплатных развлечений, конкуренция растет. Конечно, если ты делаешь фильм за пару сотен тысяч долларов, это финансово оправданно, но ведь снять кино за такие деньги ужасно непросто. В общем, в этом деле нужны ловкость и находчивость.

Корреспондент:
А как же бум инди-фильмов? Все говорят, что в американском кино кризис мейнстрима – большие студии делают ставку на крупнобюджетные проекты, комиксы и сиквелы, поэтому многие кинематографисты уходят на телевидение и в независимое кино.

Роман Коппола:
Да, выходит много независимых фильмов. Но проблема в том, что большинство инди-картин прогорает и ничего не зарабатывает. Есть люди (в том числе — я сам), которые занимаются независимым кино, умудряются как-то выкручиваться и решать финансовые проблемы. Но это не бизнес, это про то, как собрать по знакомым денег на очередной фильм.

Корреспондент:
Что же делать начинающим кинематографистам?

Роман Коппола:
В спорте есть юниорские лиги — там понимают, насколько важно растить молодых спортсменов. А кинобизнес в этом смысле очень беспощадный – никто не смотрит в будущее, поддержке молодых талантов уделяется очень мало внимания.
Мой совет простой – надо работать. Чем больше ты делаешь, тем больше учишься, при этом твоя репутация трудолюбивого человека растет. Лично я всегда предпочитаю нанимать тех, кто умеет работать. Недавно я разговаривал с одним молодым режиссером, который рассказал, что дал себе обещание — снимать по одному короткометражному фильму в неделю. Вот это здорово.

Корреспондент:
Вы возглавляете кинокомпанию American Zoetrope, основанную в 1969 году вашим отцом Фрэнсисом Фордом Копполой и Джорджем Лукасом. Солидную часть фильмографии студии составляют фильмы вашей семьи, однако на ней снимали свои картины и другие режиссеры — Вим Вендерс, Агнешка Холланд, Жан-Люк Годар. Какова концепция American Zoetrope — это компания, поддерживающая независимое кино, или киностудия для своих?

Роман Коппола:
American Zoetrope – одна из первых инди-кинокомпаний. Изначально это была группа друзей, собравшихся вместе – маленькая кинокомпания, работающая с узким кругом вовлеченных людей. Но мы открыты для всех. Например, недавно мы спродюсировали фильм «На дороге» Уолтера Саллеса, с которым очень сдружились, хотя раньше не были близки. Так что никаких правил нет. Мы занимаемся проектами, которые нас увлекают. Мы помогаем делать фильмы, которые сами хотим увидеть.

Корреспондент:
Вы только что рассказывали, что независимое кино убыточно. Возникает закономерный вопрос: насколько финансово успешна кинокомпания, занимающаяся инди-фильмами? Или это в большей степени филантропическя деятельность?

Роман Коппола:
Я бы не сказал, что мы филантропы. Конечно, мы стремимся зарабатывать деньги. Но наша кинокомпания никогда не была прибыльным предприятием. Мы еле-еле сводим концы с концами, у нас крохотный штат и вечно не хватает денег. Это постоянная борьба за выживание! К счастью, у моего отца успешный винодельческий бизнес, который позволяет поддерживать наш маленький кинобизнес на плаву.